— Рада с вами познакомиться, молодая девушка, — отреагировала тетя Лидия так, будто до того не замечала Ольгу. — Вы такая… стройная, худенькая. Истинная тонкость аристократии. Вы не из Москвы, случаем?
— Нет, я родом из Брянской области…
На этом интерес к молодой жене Даниила почему-то иссяк, а вскоре Даниил с тетей Лидией и вовсе распрощались. Петров добродушно улыбнулся Ольге и Даниилу и последовал за женой вдоль дороги в сторону центра города.
— Какая же она говорливая, — заключила Ольга.
— Точно, — Даниил выдохнул. — Пойдем домой, я чертовски устал, ничего не делая. Странно, да?
— Предлагаю тебе завтра утром заняться приготовлением завтрака. Мне, чур, глазунью с ломтиками хрустящего бекона, салат с сельдереем, тосты с шоколадной пастой и чашечку латте.
— Запросы, как у аристократии. Тонкой аристократии, — усмехнувшись, сказал Даниил.
— Ты тоже заметил, да? Ну и мерки у вашей тети, Даниил Сергеевич.
— Да она общается с верхами здешней власти, и до кучи начальница пенсионного, насколько я знаю. Думает, что все в людях измеряется уровнем достатка и происхождением. Ничего странного, если учесть, что она работает в такой сфере. Все в цифрах, чтоб их.
Ольга согласно кивнула. Подумала, что и сама порой грешит подобным. Оттого, наверное, противно ей было чувствовать себя бледной провинциалкой, пусть даже ее оценивала незнакомая женщина, на которую, по большому счету, ей было наплевать. Тонкость аристократии…
6
На вчерашней дискотеке в клубе, где-то на изломе двенадцати часов, когда мы с парнями уже собирались домой, случилось нечто странное. Дядя Даня крепко получил по лицу от плечистого мужика в белой рубахе. Дядя Даня тоже был в белой рубахе, но она в момент окрасилась красным, когда из носа рванула крепкими струями кровь.
Да я и сам был на грани, когда пригласил Дину потанцевать. Парни говорили мне, что это плохая идея, что Медведь просто так это не оставит, а мне было все равно, потому что я увидел ее на танцполе и застыл на месте, и внутри меня хлынул поток, и руки затряслись мелкой дрожью. Мысли неслись товарным поездом, причем мысли нехорошие, пошлые, ведь я хотел проникнуть руками под ее футболку с блестками, расстегнуть молнию на ее джинсах и стянуть их с нее. Я хотел, чтобы все смотрели и завидовали нашей поджигающей все и вся страсти.
И она не отказала мне. В танце. Улыбнулась своей манящей улыбкой. Не знаю, о чем она думала тогда, но мне кажется, что мысли ее были туманны и чем-то схожи с моими. Дядя Даня правильно говорил — нужно драться до последнего. Особенно если драться приходится за такую красивую девчонку.
Медведь словно из-под земли вырос. Подозвал меня к себе, стал что-то говорить, причем скверное, но меня заволокла сладкая медовая пелена, и я ничего не слышал. Во всем был виноват чертов алкогольный сбитень, который мы купили в магазине по дешевке и название которого, накидавшись, кричали во все горло, словно призывали местную вариацию бога Диониса. Чертова девчонка, медовая, сладкая. Я думал о молнии на ее джинсах, когда перед моей мордой крутился крепкий кулак.
Вмешались парни, потом какие-то другие парни, которых я знаю, но не слишком хорошо, и понеслось, полетело. Кто-то кричал мне на ухо, вроде даже Саня, чтобы я скорее рвал из клуба когти, иначе будет совсем хреново. Уходя, я все оглядывался, пытался найти взглядом Дину, но дружеская рука толкала меня в спину, и вскоре я оказался на улице с курткой в руке, разгоряченный, на сорокаградусном морозе. Как раз около крыльца я увидел, как дядя Даня пропустил крепкий удар плечистого мужика. Были еще другие мужики, но никого из них я не знал. А нападавший был вроде даже знаком лицом. Может, он тоже из милиции?
Я хотел было подойти, потому что, повторюсь, был разгорячен и максимально глуп в тот момент, но на меня налетел Саня, поволок за собой. Я хотел было вырваться, вернуться, но в момент обмяк, будто меня стукнули по затылку.
Кажется, я очнулся уже в подъезде. Стоял у холодного окна и смотрел на узоры, которыми так роскошно расписывалась зима на своих владениях. «Я ненавижу этот город, — проносилось в моей голове. — Я хочу уехать отсюда. С Диной. Я хочу ее…»