Даниил кивнул, но не совсем понял, к чему клонит Галимуллин. Он ему никогда особо не нравился, а теперь и вовсе стал казаться резким, как удар серпом по яйцам, ублюдком.

Руслан допил пиво и швырнул стакан с оставшейся на дне пеной в урну.

— Пойдем к своим, старлей, — кинул он Даниилу.

Действо на площади закончилось ближе к девяти часам вечера, и тогда горожане небольшими группками отправились кто куда: в клуб, расположенный рядом с Домом культуры, в здании нового кинотеатра, где громко играла музыка и клубился густой дым, и искрилась светомузыка, где мужчины танцевали локтями, а женщины танцевали душой; по домам, дабы догнаться весельем во всем его многообразии, будь то еще одна бутылка водки, распитая на троих, и разговоры по душам на кухне, утопавшей в сигаретном дыму, или же уютный просмотр семейного фильма при погашенном свете и нежном закате солнца. Того солнца, которое, устав после продолжительного полярного дня, буквально размазывалось по горизонту, прежде чем окончательно скрыться и дать волю далеким звездам на небе.

— Совсем как в Ильинске, — сказала Ольга, когда они с Даниилом шли вдоль дороги в сторону дома. — Как будто это дорога до жучинской деревни, а там дальше — склон, где всегда козы пасутся и по тропинке можно к реке спуститься. А там Десна плещется. Только деревьев не хватает, да? Шелеста листвы…

— Скучаешь по родным краям? — спросил Даниил.

— Иногда. Просто… это временное, наверное. Я привыкну. Точно, я привыкну.

Они шли рядом, но за руки не держались, потому что становилось зябко и руки хотелось хранить в тепле карманов. Во второй половине августа каждый вечер привычно холодало, а к концу месяца и вовсе ожидались первые заморозки. Все в природе — потерявшая цвет тундра, набегавшие с востока свинцовые облака и громады льдин, возвышавшиеся над водной гладью в заливе, — напоминало о том, что впереди ждет долгая и холодная зима.

— Тебе здесь не нравится? — спросил Даниил, набравшись храбрости.

Он знал, что этот вопрос стоит задать рано или поздно и свыкнуться с услышанным ответом. Он был уверен, что Ольга будет честна с ним и скажет, что ей скучно. Но где ей не станет скучно, если она по собственной воле превращает дом, в котором живет, в тюрьму?

— Нравится. Мне просто нравится быть рядом с тобой.

Ответ Ольги заставил Даниила улыбнуться, но при этом он и ругнуться на самого себя успел, пусть только в душе. Он был зол на себя, ведь всегда знал, что ответы могут быть проще и что отношение человека к человеку может быть проще и понятнее. Зачем ты ищешь подводные камни? Почему ты становишься таким? Может быть, потому, что ты сам часто утаиваешь правду? Ищешь в других людях, даже самых близких, частички собственного отражения. Да. Ты так и делаешь.

— А мне нравится быть рядом с тобой, — ответил он и приобнял жену.

В этот момент он заметил знакомое лицо и поначалу долго всматривался, даже щурился, будто в момент потерял остроту зрения. Крупная женщина за пятьдесят, с добротным слоем макияжа, в длинном пальто и на невысоких каблуках шла под руку с сутуловатым мужчиной, неприлично худым на фоне спутницы. И прежде чем Даниил успел понять, кого видит перед собой, в его сторону полетели радостные восклицания.

— Ой, мальчик мой, как же ты вырос!

То была Лидия Витальевна, или просто тетя Лидия, как Даниил обычно называл ее, будучи пацаном. Она шла вместе со своим мужем, Петровым, без имени и отчества, потому что Даниил их или не помнил, или просто не знал.

От Лидии Витальевны пахло старомодными духами (или винтажными — Даниил слышал и такое определение) и немного алкоголем. Она была навеселе и не скрывала этого, выкрикивая радостные слова и краснея, а Петров стоял рядом и только довольно улыбался, словно сказать ничего не мог. Впрочем, он, будучи на своем месте, был молчалив по делу, потому что Лидия Витальевна была крайне разговорчива то ли от природы, то ли от работы с людьми, то ли оттого, что хотела поглотить окружающий мир если не делом, то уж точно своей болтовней.

— Что ж ты к нам в гости все еще не заходил? — спросила тетя Лидия. — Слышала я про твои геройства, мой мальчик! Зазнался, да? Ну что ж ты, старую тетку позабыл?

Тетя Лидия имела такие чуть вытянутые вперед губы, будто хотела приблизиться ими к собеседнику. Впрочем, во время разговора она действительно норовила неприлично сократить расстояние, а еще то и дело устремляла на собеседника испытующий взгляд, будто вопрошающий: «Я достаточно интересна?»

— Конечно же, мы зайдем, — подключилась Ольга, потому что почувствовала бессилие Даниила.