— Никто, — ответил тот.

Трофимов прищурился.

— Я так не думаю. Кто тебе эту флешку передал, м? Этот человек вопросы разве не задавал?

— Какое это имеет отношение к делу? — нахмурился Черепанов.

— Да прямое, — хмыкнул сержант. — Свидетели нужны позарез. Если уж такое дело будем раскручивать.

Черепанов, пораздумав, кивнул.

— Прохор Кондрашов. Мы работали вместе на месторождении. Он честный мужик. Скажет все как есть.

Трофимов кивнул, сделал запись в тетради.

— Будем на связи. Оставь свой номер телефона и адрес, где остановился.

— Я в гостинице, — сказал Черепанов. — Номер я не знаю.

— Да ладно, — махнул рукой сержант. — Я уж и сам найду. Такая у меня работа — искать.

На следующий день Черепанов встретился с Кондрашкой на квартире у Марины Ивлевой. Толик удивился, увидев приятеля в таком потрепанном виде, но не стал наседать с вопросами. Знал, что много вопросов — это далеко не всегда много ответов.

Марина была навеселе, строила глазки. Старая ведьма. Толик смотрел на нее и невольно сравнивал с Тамарой, и оттого становилось тошно. Не мог он больше смотреть на бывшую любовницу. Опрокидывал в себя стопку за стопкой, чтобы успокоиться и не наорать на нее за то, что она вообще сидит рядом, дышит, живет. Тошно ему было от собственных мыслей.

— Я пошел к ментам… — признался приятелю, уже изрядно напившись, Толик.

Марину отправили в магазин за бутылкой.

— Ох, зачем? — вдруг возмутился Кондрашка, тупо покачав головой. — Думаешь, делу поможет? Убьют же! И на части порубят. И в мешок.

— Да заткнись ты! — гаркнул Черепанов. — Там есть один. По фамилии Трофимов.

Кондрашка, услышав фамилию, побледнел.

— Вот он-то и приходил ко мне, когда я уехал с Апрельского! — чуть ли не закричал Прохор. — Выведывал, что да как. Нет, Толик! Они тут все заодно! Бери билет на самолет и улетай. Прошу тебя! Побереги свою шкуру. Ты ведь Тамаре уже ничем не поможешь, если сам на тот свет отправишься. Тем работягам тоже не поможешь. Не умирай зазря!

Толик схватил приятеля за грудки, с силой потряс. Водка раззадорила в нем зверя. Испугавшись самого себя, он ослабил хватку. Потряс головой, будто собака.