– Услугу? – Она с сомнением уставилась на собеседника. – Какую именно?

– «Услугу по моему выбору и в определенное мной время», – процитировал он, начиная получать удовольствие от происходящего.

Китти попыталась было заспорить, но…

– Прошу вас! – Он умоляюще выставил ладонь, чтобы опередить возражения. – Давайте на этом и остановимся. Обещаю, я что-нибудь придумаю, когда немного соберусь с силами.

– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Но вы не потребуете от меня покинуть город до того, как я договорюсь о свадьбе.

– Не потребую, – пообещал он слабым голосом.

– И выполнение этой услуги никоим образом не должно повлиять на мое положение в обществе.

– Хорошо.

Последовала пауза.

– Возможно, нам следует сейчас решить насчет этой услуги. Для удобства.

– Нет.

– Тогда договорились, – торопливо сказала Китти. – Как скоро мне ожидать необходимых сведений?

– Пожалуйста, уходите, – попросил он жалобно. – Вы меня изнуряете. Чем раньше вы уйдете, тем скорее я соберу сведения.

– Чудесно! – ангельски просияла Китти.

Она собралась уходить, но замешкалась, вспомнив вторую свою просьбу. Достала из кармана конверт.

– Скажите, – произнесла она нерешительно, – могу ли я попросить вас еще кое о чем? Я хотела бы отправить письмо сестрам, но почтовые услуги так дороги… а у них каждый пенни на счету. Вы не могли бы франкировать[18] мое письмо?

Лицо Китти горело – обратиться с этой просьбой, пусть и менее бесцеремонной, чем первая, было значительно сложнее. Пэры обладали той привилегией, что их почта доставлялась бесплатно – им было достаточно поставить свою подпись снаружи. Впрочем, Китти догадывалась, что только члены семьи и близкие друзья могли бы уверенно попросить об этом Рэдклиффа. Она приготовилась к отказу. Но выяснилось, что ей не о чем беспокоиться. Без единого слова Рэдклифф заглянул ей в глаза, протянул руку (он был без перчаток), и Китти с благодарностью вложила в нее письмо. Когда он осторожно согнул пальцы, она ощутила легчайшее их касание своей затянутой в перчатку рукой.

– Отправлю сегодня, – пообещал Рэдклифф, и Китти ему поверила.

Арчи помешкал на углу Сент-Джеймс-плейс. Даже сейчас он не был уверен, абсолютно ли необходимо то, что он собирался сделать. В конце концов, ведь нельзя сказать, что Селборн плохо с ним обращается. Ровно наоборот! В начале их дружбы Арчи, разумеется, держал в уме предостережение Джерри, который заклеймил Селборна (тот умолял называть его Селби) как худшего из пройдох. Сам Селби решительно утверждал, что он далеко не худший из пройдох, и Арчи был склонен верить скорее ему. До сего времени новый друг выказывал по отношению к нему одну лишь доброту, приглашая на приемы и в игорные дома, став для него проводником в мире изысканной развращенности. Путешествие в этот мир щекотало нервы и будоражило, как ничто другое прежде.

Но дело в том, что… дело в том, что Арчи одолевали сомнения, подходит ли ему образ жизни богатого повесы. Он слишком устал постоянно чувствовать себя не в своей тарелке и умом, и телом. Кроме того, до дня рождения он сидел без гроша в кармане, потратив на развлечения в обществе Селби все свое содержание за три месяца. Оставалось лишь благодарить судьбу за то, что теперь он получил полный доступ к своему наследству.