В груди что-то неприятно ёкнуло, и Мико снова уставилась на своё отражение. Оно было прекрасным, удивительным, полным силы. Кимоно сидело как влитое, меч придавал уверенности, заколка блестела в лучах закатного солнца, но… что-то отчаянно казалось Мико неправильным.

— И все эти вещи на мне, потому что…

Служанка вконец растерялась, раскраснелась и распереживалась.

— Вы… вам не объяснили, госпожа?

Мико покачала головой.

— Я… прошу прощения, — залепетала служанка. — Я сама толком не знаю, могу рассказать так, как понимаю, и что слышала, но будет лучше, если вам расскажет кто-то из Хранителей.

— Ничего, — Мико вежливо улыбнулась, надеясь этим успокоить девушку. — Расскажи, как понимаешь.

Служанка замялась, подбирая слова. И отчего-то этим напомнила саму Мико.

— Эти вещи, вроде как должны помочь заклинанию, пробудить ваш дух, дух принцессы, госпожа. Вы отыскали их или они отыскали вас, вы… вроде как связаны с ними. Ну, то есть. Вы вроде как стали одним целым теперь. И принцесса Эйко, то есть вы вроде как теперь должны обрести полную силу. Но я… я не знаю, правильно ли всё рассказала, госпожа, поэтому прошу меня простить.

Служанка принялась кланяться, а Мико в третий раз взглянула на себя в зеркало. Она должна стать с этими вещами одним целым? Должна ли она при этом что-то чувствовать? Никаких изменений Мико не замечала, но и не знала, должны ли они быть. Она всё ещё было просто Мико, такая же, что и в день, когда переступила порог рёкана. Разве что взгляд её потух, тело исхудало, а на коже появились новые шрамы. Так ли должна выглядеть великая принцесса?

И эта фраза служанки: «Вы отыскали их или они отыскали вас». Можно ли сказать, что Мико отыскала эти вещи? Кимоно, заколка, меч — всё это…

Дверь распахнулась, и в комнату влетела госпожа Кацуми.

— Пора начинать! — Она хлопнула в ладоши, смерила Мико взглядом и удовлетворённо кивнула. — Отлично, ты готова. Остался последний штрих.

Госпожа Кацуми кивнула слуге за спиной, и тот подошел к Мико с шёлковой подушкой в руках, на которой лежала резная золотая маска на пол-лица, украшенная драгоценными камнями.

— Мы не успели избавить тебя от шрама, — пояснила госпожа Кацуми, сняла маску с подушки и приложила к лицо Мико. — Поэтому придётся его прикрыть. Она замечательная, не правда ли? Работа моего лучшего ювелира. Нам с Акирой она очень понравилась.

Мико стиснула челюсти, но ничего не сказала. Маска холодом легла на щёку и будто приклеилась. По спине пробежали мурашки, заставив поёжиться.

— Так-то лучше! — госпожа Кацуми улыбнулась, прикрыла веером губы и по-кошачьи сощурилась. — Внешняя красота не менее важна, чем внутренняя. Сегодня наших гостей ничего не будет отвлекать от церемонии, и ты станешь настоящим её украшением.

Мико сильнее прежнего захотелось сбежать. Сердце забилось в горле, и ей никак не удавалось его проглотить и загнать обратно в грудную клетку. Тревога росла и ширилась, угрожая сожрать Мико целиком.

— Где Акира? — спросила она. Страшно хотелось его тёплый объятий, успокоительных и нежных, способных забрать все тревоги.

— О, он уже ждёт тебя на сцене и всю церемонию будет рядом, не волнуйся. И нам всем стоит поторопиться. Совсем скоро луна станет красной.