— Обойдусь как-нибудь…

Небольшой деревянный домик, почерневший от времени, располагался в глубине двора. Позади жилья — хлев, откуда вкусно пахло сеном и парным молоком.

Зацепа неуверенно вошел во двор. Как встретят его здесь? Хорошо бы увидеть Любашу сразу, а еще лучше, если бы дома не было ни отца, ни матери! Что они за люди, как держаться с ними? Не успел он пройти и нескольких шагов, как откуда-то сбоку со звонким заливистым лаем выскочила лохматая собачонка и стала носиться вокруг него, норовя цапнуть за ногу. На лай из дому вышел чернобородый мужчина, строго прикрикнул:

— Жучка, на место! Вы к кому? — спросил он Зацепу.

— Здравствуйте. Любаша здесь живет?

— Здесь, — помедлив, сказал мужчина. — Проходите.

Вслед за хозяином Зацепа миновал узкие полутемные сенцы и вошел в прихожую, отделенную от спальни большой русской печью и ситцевой занавеской. Любаша месила на столе тесто. Рядом с ней женщина, очень похожая на Любашу, крутила мясорубку.

«В аккурат на пельмени подоспел», — озорно подумал Зацепа и поздоровался.

Увидев его, Любаша обомлела:

— Зачем ты?..

Отец шумно вздохнул:

— Никак, зятек в гости пожаловал.

Любаша вспыхнула и обожгла отца гневным взглядом. У «зятька» моментально все пересохло во рту. Такой прием не предвещал ничего хорошего.

— Я, собственно… — начал он, но отец перебил его.

— Мать, подай гостю стул! — властно крикнул он. — Ну, мил человек, садись, рассказывай.

— Что рассказывать? — окончательно стушевался Зацепа.

— Как живется-можется, как жизнь дальше сложится.

— На будущее не загадываю.

— А надо загадывать! Одним днем живете. А надо дальний прицел держать. Пословицу помнишь? «Береги платье снову, а честь смолоду». Вона, вишь, красотка наша! Не уследили — откатилось яблочко от яблони. Да разве в роду у нас такое бывало, чтобы при живом-то муже новых заводить?

— Отец! — укоризненно произнесла Любаша.