Штаны.

Прошин порылся в памяти, но штаны, похоже, были его инициативой.

«Да возьми джинсу, да и хрен бы с ней». – «Нее… Что ты понимаешь?..» – «Ничего. А где я ничего не понимаю?» – «Ну, это же „Филин”, братишка. Знаешь, сколько я в нем напустолазил?..» – «Да вы заколебали материться!..» – «Простите». – «Бабу бы…»

Ботинки. Такие… остроносые, с пряжками, кожа с переливами, на Земле сказали бы – крокодил, а здесь… Бог весть что.

Прошин отвернулся от зеркала и, стараясь не привлекать внимания, вышел из туалета.

Внимания он не привлекал: в здании местного аэровокзала народу было раз-два и обчелся, так что Иван процокал своими моднючими ботинками к автоматам со всякой снедью, у автоматов купил бутылку воды, выпил, купил еще одну и, так же цокая каблуками, вышел на улицу.

Пряный воздух чужого мира. Незнакомые созвездия в черной вышине. Машины на парковке перед входом, залитые светом фонарей.

Самолет прилетел в Москву за полночь, и друзья-собутыльники, растолкав Прошина, разбрелись кто куда, оставив Ивану заверения в вечной дружбе да одежду вот… хорошие люди, дай им Бог здоровья. Теперь предстояло найти Джангуляна и… По правде сказать, Прошин совершенно не представлял, чем будет заниматься. Экспедицию отменили, в местный Межкосмос его не возьмут – после всего случившегося, и Джангулян был единственной надеждой как-то наладить жизнь до следующего МТ – а то возьмет и не узнает…

От таких рассуждений давила тоска. В крови ярилось местное пойло, превращая скромного аспиранта в былинного богатыря. Маршрут на коммуникаторе (и коммуникатор восстановили – только стоимость из стипендии вычли) обещал прогулку через центр Москвы по пешеходным дорожкам, вот Прошин и потопал, поминутно оступаясь на покрывшихся льдом лужах и сам себе жалуясь на судьбу.

Он шел мимо ровных рядов таунхаусов с крылечками и плющом вокруг окон. Мимо офисных центров-башенок (не доросли они до небоскребов – башенки) из стекла и стали. Шел мимо низеньких блокгаузов, сбившихся островками, угрюмо зыркающих редким огоньком из узеньких окон…

– Эй, парень, эй!.. – Прошин вздрогнул. – Давай подвезу, давай!..

Темнокожий парнишка высунулся из неслышно подъехавшего авто с шашечками на капоте.

– Нет, я пешком, спасибо.

– Да ты спятил, пацан, – не унимался темнокожий, – по башке ж надают…

Прошин криво улыбнулся:

– Пусть попробуют.

– Ну, как знаешь… – парень сунулся обратно, машина – внедорожник на больших колесах (и с шашечками – что за диво?..) – рыкнула двигателем и унеслась по улице, подпрыгивая на ухабах.

Парк. Или одинокое дерево – как в Аккрингтоне…

С могучей ветки, тянущейся далеко над улицей, спрыгнул человек. Парень в куртке и джинсах, на голове мягкая шапочка, в скупом свете фонарей видна нехорошая улыбка… Из окружающей темени выдвинулись фигуры людей, взяв Прошина в полукольцо.

– Йо, браза, – лениво протянул «брат» в центре, блеснув фиксой, – купи кирпич.