– Да, господин капитан.

– Настоящая средневековая сука, – хихикнул он, явно довольный собой. Казалось, будто у него светятся белки глаз. Неужели он был пьян? Только что выпитый спирт успокаивал, но и, как ни странно, позволял трезво взглянуть на окружающее. «Похоже, он и вправду поддатый, – решила она. – Не особо, но слегка под мухой. Впрочем, какое мне…»

– Так мы ее называли, – продолжал Токката. – Бурая сука. Она здорово нас гоняла в Академии. Ходили слухи, будто она организовала себе нелегальную кибернетическую поддержку у стрипсов. Представляешь? Так или иначе, баба она была крайне неприятная, но специалист прекрасный. Когда я узнал, что это она написала рекомендацию, я взял тебя не задумываясь, – он замолчал, ожидая улыбки Хакль, но та сумела лишь скривить губы. Явно приняв гримасу за искреннюю, он продолжил: – Не то что этого придурка Буковского. Как ты понимаешь, его ждет суд. Может, ему ничего и не будет, такое уже случалось, но карьеру его можно считать законченной.

– Он полагал, что на борту транспортников гражданские, – начала Эрин, но Бата махнул рукой, и она закрыла рот.

– Не его дело что-то полагать, – заявил он. – На «Суматохе» правила устанавливаю я. Мы в составе Специальных сил Контроля Альянса, Напасть их дери! У нас есть свои обязательства! – почти прорычал он и, словно поняв, что слегка переборщил, снова небрежно махнул рукой. – Та система, Глизе как-ее-там… – продолжал он уже спокойнее, – одна из систем, приспособленных для отбытия наказаний. Как тебе известно, Контроль Альянса, да и сама Лазурь прекрасно осознают, что количество терраформированных планет в Выжженной Галактике крайне ограничено. Большинство безвозвратно уничтожено. Для заселения непригодны целые территории – когда-то все это называли даже не Пепелищем, а Опустошением, и вполне справедливо… – Бата рыгнул, и в воздухе разнесся запах миндаля. – Другие доступные планеты мертвы и бесплодны, – пояснил он. – Никто уже не будет их терраформировать. Нужной технологией обладала лишь Старая Империя, а Машины могли значительно сократить время ее применения. Это забытая техника, только пытающаяся возродиться. Однако микроскопическая часть систем все же сохранилась, и именно в них живет сегодня человечество – на планетах, о которых во время войны забыли Машины.

Эрин кивнула, но Токката, похоже, только разошелся. Она машинально взглянула на открытый бар – одной порции спирта было явно мало. Бата уже подходил к нему, продолжая разглагольствовать. Выпить ей он, однако, не предложил.

– Существует еще одна разновидность планет, – продолжил он, наливая себе в стоявший на столе квадратный стакан. – Планет, которые по странной случайности не были уничтожены до конца. Там можно жить либо пройдя генотрансформацию, либо сохраняя свою человеческую генетическую структуру… хотя там достаточно тяжко. Глизе-251 – одна из таких планет, на границе самого большого из всех известных человечеству Опустошений. В Солнечной системе Оружие было использовано впервые и выжгло около пятнадцати световых лет в ее окрестностях… но об этом ты, собственно, и так знаешь. Вас ведь учили этому в Академии? – он глотнул из стакана, на мгновение прикрыв глаза. – Наверняка да. Ты должна понять, Хакль, что в такие системы не посылают кого попало, – продолжал он, с сожалением глядя в пустой сосуд. – Однако есть шанс, что со временем удастся полностью терраформировать эту планету – скажем, через несколько сотен лет. И кто-то должен этим заняться. Пока что туда ссылают преступников. А мы со своей стороны проследим, чтобы так оно и оставалось.

– Преступников? – переспросила Хакль, стараясь, чтобы ее голос звучал достаточно бесстрастно.

Токката пожал плечами.

– Да, и Напасть с ними. Это воры, убийцы и те, кто хуже всего: враги, выступающие против порядка, который обеспечивает триумвират Альянса, – Бата снова подошел к бару и, налив себе еще, помедлил, глядя на коричневую жидкость в квадратном стекле. – Политические террористы, противопоставляющие себя идеалам трех Пределов Выжженной Галактики, – прошептал он словно про себя. – Изгнанные из Пределов Лиги, Федерации и Государства.

– Но как же армия… – пробормотала Эрин. – Десантная пехота… вы говорили, что мы должны вам поверить… военные транспортники…

– Доверие к капитану основывается не на доверии к информации, которую он сообщает, но на справедливости его решений, – ответил Токката, наклоняя стакан. – Глизе и армия? Пехота? Не будь наивной, Хакль. Из кого они могли бы ее сформировать? Из банды подонков? А лазерные карабины соорудить из палок? Ты прекрасный солдат, но каждого солдата порой нужно мягко подтолкнуть в нужном направлении. Я тебе все это говорю, потому что ты мне нравишься, – добавил он, безмерно довольный собой. – Можешь не сомневаться – я постараюсь, чтобы твоя карьера… – он замолчал, увидев, что Эрин быстрым шагом направляется к бару. – Ладно, – добродушно добавил он. – В качестве исключения можешь обслужить себя сама. Но только не это, дорогая моя! Это копия терранского «Моэ»! Уникальная вещь! Шампанское! Его откупоривают только по особым случаям!

– Сейчас и есть очень даже особый случай, – заявила Эрин, хватая большую тяжелую бутылку. – Просто исключительный. Ах ты жирный, вечно пьяный сукин сын…

Замахнувшись со всей силы, она врезала капитану прямо по отвисшей от удивления челюсти. Не успев прикрыться от удара, Токката опрокинулся на стол. Глухо закашлявшись, он обильно сплюнул кровью на экран с данными и изображениями с «Суматохи».

– Ха-а-ак… лллль… – простонал он, пытаясь подняться. – Ты… не-е-е… можешшш…

– Еще как могу, – возразила она, стаскивая его со стола и швыряя на пол каюты. Она всегда умела показать себя в спарринге и добивалась выдающихся результатов в модернизированных боевых искусствах. Токката, по ее оценке, весил около ста тридцати килограммов, но никто не говорил, что будет легко. – Не смогу я только тогда, когда устану, – добавила она, глядя в вытаращенные от ужаса глаза капитана.

Устала она намного позже, чем он. А потом Бата написал ей прекрасное прощальное письмо.