Незнакомец, словно вовсе не услышав Виктора, продолжил:
— Для меня открыт весь мир, и я наслаждаюсь свободой. И не пытайся убедить меня, что не мечтаешь об этом. Можешь не признаваться, но само естество твое желает быть свободным.
Наконец мужчина умолк. Сел за стол и махом выпил почти полбутылки портвейна. Плечи его опустились, безвольно склоняясь над столом. Виктор выглянул в окно. Снегопад уже прекратился. Тихая деревенская улочка блистала крупицами снега. Ветер утих, и ночь теперь беззвучно плыла над миром.
— Наверное, мне уже пора, — тихо сказал Виктор.
— Вот видишь! Хочешь ты того или нет, тебе все равно приходится возвращаться. Ты не вправе решать, где тебе быть.
— Может, и так. Но я все равно иду домой.
— Когда-нибудь ты признаешь, что я был прав, и, если хватит смелости, поступишь так же.
— Плевать. Пока мне хватает и этого.
Виктор вышел из дома, оставив мужчину сидеть в одиночестве.
Ну, и что здесь такого?
Георгий Мытищев, молодой студент факультета журналистики, привык питаться лапшой быстрого приготовления, шоколадными батончиками и газировкой. Потому, несмотря на свой юный возраст, давно уже страдал от хронического гастрита и язвы желудка и был частным гостем в городских больницах. Медсестры уже привыкли к худощавому, болезненного вида юноше в черной куртке, который каждый месяц сидел в темных коридорах поликлиники. Врачи знали Георгия в лицо. Встречая его на улице, они непременно здоровались и спрашивали, как скоро он собирается их навестить. Георгий знал, что однажды такой рацион загонит его в могилу, но своим привычкам не изменял.
И вот, проснувшись однажды апрельским утром, Георгий почувствовал острую боль в животе. Не спеша он сложил в сумку спортивный костюм, зубную щетку и стопку медицинских записей. Юноша предусмотрительно отказался от завтрака и поехал на прием к гастроэнтерологу, зная, что его госпитализируют в этот же день. В поликлинике Георгий занял очередь и, усевшись на жесткую кушетку, которая служила скамьей, стал ждать, когда его вызовут.
Спустя час белая дверь наконец-то распахнулась и в коридоре показалась молоденькая медсестра, за которой Григорий всегда наблюдал, затаив дыхание. Девушка крикнула: «Мытищев!» и, оглядевшись по сторонам, повторила еще громче: «Мытищев!». Георгий поспешил в кабинет. Заметив юношу, доктор улыбнулся и спросил:
— Снова к нам?
— Да, доктор, — подтвердил Георгий.
— Снова боли в животе?
— Да, доктор.
— Вещи у тебя с собой?
— Да, доктор.
— Я и не сомневался, — и сказал уже медсестре: — Милочка, оформи юношу на госпитализацию.