Место погребения великого воина остается загадкой. По преданию, это русло некой большой реки, которая была временно перегорожена плотиной. Кроме тела правителя в гроб положили очень много дорогих украшений и оружия, а тело засыпали золотом. После проведения похорон русло реки было восстановлено. Всех участников похоронной процессии убили для того, чтобы избежать разглашения какой-либо информации о месте захоронения великого Атиллы. Его могилу до сих пор не нашли.
Гунны многому научили европейцев. Их победы нельзя объяснить одной жестокостью и выносливостью «варваров». Военные успехи гуннской конницы во многом связаны с использованием луков и седел новых типов. Особенностью гуннского лука являлись его большие размеры (1,2–1,6 м) и асимметричная форма. Он был составным, изготовлялся из нескольких кусков дерева и имел костяные обкладки, придававшие ему дополнительную жесткость. Стрела, выпущенная из лука такой конструкции, летела быстрее и дальше, а использование более крупных наконечников стрел позволяло пробивать самые прочные доспехи. Похожие луки были у древних японцев. Гунны их переняли и усовершенствовали. Еще одним изобретением гуннов являлось жесткое седло. В отличие от мягкого кожаного седла «сарматского» типа, напоминавшего подушку, гуннское седло имело жесткую деревянную основу, скрепленную металлическими пластинами. В таком седле, лучше державшем всадника на лошади, было значительно удобнее сражаться в бою. И они сражались на славу, сокрушая врагов.
Гунны невольно сыграли в истории могучую цивилизационную роль. С их походов началось Великое переселение народов, изменившее карту Евразии. Они, унизив германские племена, преподали им урок. Разбуженные гуннами германцы создали свои первые государства и нанесли разящие удары по Римской империи… Гунны освободили славянские племена от германского и сарматского влияния. Словом, гуннам удалось изменить мир.
Гуннский вопрос издавна интересовал историков. В древности их было принято считать порождением дьявола. Это неудивительно. Ведь гунны для европейцев были явными чужаками. И они прошли по германским и римским владениям как смерч. Приск Панийский писал, что Аттила это — «человек, который рожден потрясти Мир». По сообщению Аммиана, «Атилла сравнял с землей всю Европу». С годами исследователи стали рассуждать объективнее, замечая различные аспекты гуннских войн. Ведь Европа и до гуннов не была райскими кущами! Так, по мнению Эдварда Томпсона (1924–1993), «Аттила был Бичем Божим только для Римских священников и властей, заинтересованных в сохранении народов под властью Рима».
В сравнительно недолгий период правления Аттилы (434–453) гуннская империя с центром в Паннонии (на Среднем Дунае) достигла максимального могущества и размеров, она охватывала территории от Волги и Кавказа до Рейна.
Аттила перешел от тактики кавалерийских набегов к осаде городов и к 447 году он взял 60 римских крепостей. К 450 году гуннам выплачивали дань обе Римские империи. При Аттиле сумма дани составила 2000 фунтов золотом (900 кг).
Вывод очевиден: в 451 году в битве на Каталаунских полях в Галлии продвижение гуннов было приостановлено объединенной армией римлян под началом полководца Аэция, союзником которого было Тулузское королевство вестготов.
В 452‑м году гунны вторглись в Италию, разграбили Аквитанию, Милан и ряд других городов, и даже угрожали Риму, но затем неожиданно отступили назад.
Вскоре после смерти Аттилы его держава распалась, и, хотя у него было 70 жен и бесчисленное количество детей, среди них не нашлось достойного продолжателя. Слишком велик был авторитет Аттилы, никто не мог с ним сравниться. Внутри империи гуннов возникли распри, которыми воспользовались гепиды, возглавившие восстание германских племен против гуннов. В 454 году в битве при реке Недао в Паннонии гунны были разбиты, а вскоре вытеснены в Причерноморье. Попытки гуннов пробиться на Балканы в 469 году оказались тщетными. Гунны быстро растворились в среде других народов, которые прибывали с Востока, в первую очередь, в суварах и булгарах. Остатки гуннов ушли на Кавказ, в район нынешнего Дагестана. Во времена расцвета хазар ещё существовало небольшое гуннское объединение, вскоре растворившееся в Хазарском каганате.
Таким образом, будучи изначально монголо-манчжурским народом алтайской языковой семьи, продвигаясь на Запад, гунны впитали в себя тюркские, финно-угорские и индоевропейские элементы. А на последней стадии растворились в тюркских народах.
Если говорить о религиозных верованиях гуннов, следует отметить, что главным божеством в их пантеоне был Тенгри-хан. Ему служил великий шаман при правителе гуннов. В качестве охранных амулетов гунны носили на себе золотые и серебряные изображения драконов.
Гуннское вторжение уничтожило могущество остготов и предотвратило германизацию анто-славян в Южной Руси. Остатки иранских племен (сарматы и аланы) также были ослаблены. Значительная часть аланов двинулась на Запад. В результате, роль иранского элемента в жизни антских племен заметно уменьшилась, в то время как славянское влияние возросло.
Стратегически гуннское нашествие оказалось выгодным славянским народам. Эпоха гуннского вторжения является, в определенном смысле, периодом освобождения восточных славян не только от готского, но и от иранского влияния. Гунны привлекли славянские подразделения в свою армию и использовали их как вспомогательные во время своих компаний. В то же время, гунны не проводили насильственной ассимиляции славян, не проводили по отношению к ним истребительной политики. Да и германцев именно гунны подтолкнули к созданию собственной государственности на развалинах Западной Римской империи… Германцы, продолжая дело гуннов, стали гробовщиками Рима.
Влияние гуннского этноса веками ощущалось в истории мадьяр, а также — славянских и германских народов. В народной памяти германцев гунны остались как символ «сил зла», а Атилла — как олицетворение жестокого варварского могущества. Это отразилось и в германском народном эпосе — «Песнь о нибелунгах».
Традиции Гуннов
Свои старинные обычаи гунны сохранили и, став главным и наиболее богатым племенем огромной империи. У них не было постоянных жилищ, они кочевали вместе со своим скотом и не строили даже шалашей. Кочевали по степям, заходили в лесостепи. Совсем не занимались земледелием. Всё своё имущество, а также детей и стариков, они возили в кибитках на колёсах. Из-за лучших пастбищ они с древнейших времен вступали в борьбу с ближними и дальними соседями, построившись клином и издавая при этом грозный завывающий крик. Изысканное продовольствие, как и золото, добывали военной силой.
Впрочем, и в отношении быта гуннов сведения историков противоречивы. Странным образом, абсолютно противоположные свидетельства содержит «История готов» Приска Панийского, который посетил столицу Аттилы, и описал деревянные дома с прекрасной резьбой, в которых жили «гуннские» вельможи, и хижины местных жителей — скифов, в которых приходилось ночевать посольству в дороге. Свидетельства Приска являются полной противоположностью вымыслам Аммиана о том, что «гунны» боятся домов, будто проклятых гробниц, и только под открытым небом чувствуют себя уютно. Тот же Приск описывает, что войско «гуннов» жило в палатках. Гунны первыми начали создавать систему крепостей (хрингов). Каждая крепость представляла из себя несколько кругов укреплений, состоявших из рвов и частокола. Их последователями в этом деле стали авары.
В оружии гунны знали толк. Скорее всего, именно они изобрели мощный дальнобойный лук, который достигал в длину более полутора метров. Он был составным, для большей прочности и упругости его укрепляли накладками из кости и рогов животных. Стрелы употреблялись не только с костяными наконечниками, но с железными и бронзовыми. Делали и стрелы-свистунки, прикрепляя к ним костяные просверленные шарики, издававшие в полете устрашающий свист. Лук вкладывался в особый футляр и прикреплялся к поясу слева, а стрелы находились в колчане за спиной воина справа. «Гуннский лук» — по свидетельствам римлян, самое современное и эффективное оружие античности, — считался очень ценной военной добычей у римлян. Изначально это — усовершенствованный гуннами японский лук. Его также называли «скифским луком». Флавий Аэций, римский полководец, проживший 20 лет заложником среди гуннов, поставил скифский лук на вооружение в римской армии.
Покойников гунны, как правило, сжигали, полагая, что душа умершего быстрее улетит на небо, если износившееся тело будет уничтожено огнём. С покойником бросали в огонь его вооружение — меч, колчан со стрелами, лук и сбрую коня.
Римский историк Аммиан Марцеллин, «крёстный отец гуннов», первым составивший их подробное описание, так поведал о них: «Все они отличаются плотными и крепкими руками и ногами, толстыми затылками и вообще столь чудовищным и страшным видом, что их можно принять за двуногих зверей или уподобить сваям, которые грубо вытёсываются при постройке мостов. Гунны никогда не прикрываются никакими строениями, питая к ним отвращение как к гробницам… Кочуя по горам и лесам, они с колыбели приучаются переносить холод, голод и жажду; и на чужбине они не входят в жилища за исключением крайней необходимости; у них даже не считается безопасным спать под кровлей. Но зато, как бы приросшие к своим выносливым, но безобразным на вид лошадёнкам и иногда сидя на них по-женски (две ноги с одной стороны лошади — прим.), они исполняют все свои обычные дела; на них каждый из этого племени ночует и днюет… ест и пьёт и, пригнувшись к узкой шее своей скотины, погружается в глубокий чуткий сон».