Заметив её веселье, Саша слегка надулся:
– А ты не улыбайся, не улыбайся! Работая с людьми, о терпимости приходится помнить всегда. Или ты сама сначала разложишь по полочкам, что за фрукт и какого социального статуса пришёл к тебе с мольбами, а уж потом примешься решать его проблемы?
Саша попал в точку: она в своей работе тоже прежде всего видела человека, попавшего в беду. Что это за человек – выясняла потом. Нередко к собственному разочарованию…
– Уж больно серьёзно ты говоришь. Стало быть, и Кротова взял в работу из самых альтруистских побуждений?
Саша повернулся и в упор посмотрел на сидящую рядом женщину. Лариса глаз не отвела, только почувствовала, как под этим взглядом – суровым и обволакивающим одновременно – вспыхнуло румянцем лицо.
– Лора, Лора! И зачем тебе это надо!.. – Лицо Саши вмиг стало непроницаемым, только длинный глоток терпкой настойки, который он сделал, выдавал волнение. После некоторого молчания он опять заглянул в манящее лицо, чтобы ещё разок поймать волшебную искру, проскочившую между ними.
– Кротов – как раз тот самый случай, когда я в силу адвокатской этики сначала взялся за него, а уж потом разобрал, какого зверя буду защищать…
Глаза Ларисы стали колючими: что-то не договаривает её милый гость. Как мог он, далеко не новичок в своём ремесле, попасть в число участников очень некрасивого процесса, пускай и громкого? Или как раз шум вокруг этих почти гангстерских убийств привлёк молодого человека?
Пусть по недоразумению, пусть шум, – мысли в голове Ларисы прокручивались одна за другой. Но ведь Вершков дал ей документы, где чёрным по белому написано: психолого-психиатрическая экспертиза Валерия Кротова показала состояние сильного душевного волнения во время преступления – аффект. Понятно, что на самом деле никакого аффекта и быть не могло, а была придумана явная фальшивка как раз для того, чтобы развязать руки следствию. Лёха же объяснил, что благодаря этой бумаге следователь получил большой козырь, чтобы не усмотреть состава преступления в действиях Крота. Хорошо сработано. Кем? Вытанцовывается, что, учуяв мерзкого зверя, Депов не отшатнулся, не перевёл свою линию в стандартную оборону, а кинулся усердно отбивать ненавистного клиента от тюрьмы. Не сходятся слова Александра Павловича с его делами-то…
Саша, не отрываясь, глядел на Ларису, которая теперь сидела как мышка. Пряди, перекинутые вперёд, густой волной укрывали грудь. «Гражина», как есть «Гражина», девушка с фото, потрясшего в своё время немало сердец. Только та соблазнительно обнажена. Впрочем, детали легко дорисовать. И до чего же хочется ему поскорее закончить тягостный разговор-допрос и зарыться в тёмную медь волос, наглядеться в золотистый прищур.
– Поэтому, Лариса Петровна, я с первой же встречи просил тебя забыть о публикациях на тему Крота: он и его окружение крайне опасны. А сейчас уже не прошу – умоляю не совать голову в это дело. Откусят, не успеешь оглянуться. Пока в переносном смысле. Но боюсь, что, может статься, и в прямом. Лора, человечек дорогой, не делай этого!
Последние слова Саша произнёс с таким неподдельным чувством, что Ларисе стало не по себе. Теперь уже она внимательно взглянула в его серьёзные серые глаза. Депов опустился на колени, так что их лица оказались почти на одном уровне, слегка отодвинул густые пряди и взял в руки её лицо. Он с мягкой осторожностью провёл кончиками пальцев по её щекам, приблизился к пунцовым от вина и волнения губам. Поцелуй был хотя и страстным, но бережным. Таких лёгких прикосновений, такой обходительной нежности Лариса давно не испытывала. Давно? Или никогда? Неожиданно для себя она поддалась очарованию этого мужчины, ответила на его настойчивые призывные ласки.
– Лора, Лора! – приглушённо повторял Саша, погружая лицо в её волосы. Он снова и снова, как росу, пил терпкий аромат её губ. Она запрокинула голову, подставляя волшебным этим прикосновениям лицо, шею, грудь. Её руки тоже искали его, её губы ждали новых поцелуев, тело дрожало необыкновенной дрожью желания, которое уже бушевало в каждом из них.
Будь осторожна, не торопись верить этому человеку! Не попадись в сети, которые он наверняка умет незаметно расставлять!– вдруг не к месту застучало у Ларисы в висках, перебивая и гася зов страсти. Она резко села, отодвинувшись от Депова.
– Лора, почему? – полузакрытые глаза искали её, миг назад такую близкую и податливую. Рука опять скользнула по щеке, потянулась к шее, к высокой освобождённой из блузки груди.
Лариса отодвинулась дальше, привела себя в порядок, облизнула пересохшие губы и каким-то чужим хрипловатым голосом сказала:
– Скоро придёт мой сын, он должен сегодня ночевать здесь. Тебе, наверное, пора. Мы несколько забылись, прости, – и встала, оставив Депова в неприятном недоумении.
На самом деле никакого сына она сейчас не ждала, тем более с ночевой. Но к её несказанному удивлению и радости, почти тотчас резко зазвенел телефон, и звонкий мальчишеский голос прокричал, что уже едет, и минут через двадцать будет у неё.
У неё! Не дома, а у неё… Она совсем забыла про своего Сашку, увлёкшись этим очаровательным молодым адвокатом! Никудышная мамаша, которую едва не застал с кавалером подросший и наверняка уже просветлённый об отношениях полов мальчишка.
Они с Деповым сухо прощались у дверей, когда в скважине заскрежетал ключ, и в прихожую вкатился сын. Он вежливо, хотя не без подозрительности поздоровался с элегантным несколько растерянным незнакомым мужчиной, и беспечно подался в свою комнату, не дождавшись, когда мать представит гостя.