Посланные в деревеньку Вероникины помощники попытались отыскать хоть какие-нибудь следы, говорящие о присутствии чужеродных внедорожников. Но ничего не обнаружили – кроме отпечатков шин милицейского «газика» да бездонной тракторной колеи по просёлкам, набухшим весенней влагой. Не было там никакого Охрипенко. Как и Алика, или кого-то из его свиты.
Острый ум адвокатессы зацепился и за другой важный с точки зрения защиты вопрос, который следствие не спешило прояснить. К примеру, в деле отсутствовал даже самый приблизительный милицейский документ, фиксирующий многодневное отсутствие Кротова в городе. Получалось, что хотя на время доследования по делу о бочках он и находился у ментов под колпаком, никто эту священную для города корову особо не пас. Забывчивые милиционеры с умиляющей беспечностью выпустили из виду гражданина, проходящего обвиняемым по самому страшному криминальному случаю в истории Зауралья. За что, между прочим, не понесли даже мало-мальского наказания.
– Как думаешь, Лора, хватит наших последних наработок для следующего выпада против обвинения?
Лора не сомневается, что из такой фактуры выйдет очень даже занятное чтиво. Вдруг неожиданной колючкой её царапает образ пришибленной Елены Николаевны и заносчивых маленьких глупышек.
– А с дочками Валерия никто не говорил? Или с супругой?
Хотя тут и спрашивать нечего. И так понятно, что Вероника, как и следствие, вряд ли станет заниматься семьей этого отвратительного фигуранта. Он уже сыграл свою роль в судьбе Григория Николаевича, стоит ли опрокидывать на головы несчастной родни очередной ушат позора …
Лариса уже стоит на пороге адвокатского офиса, когда вспоминает: Вероника собиралась поискать на «Пластике» недавние контакты с иностранцами. Ольга Ивановна всё уши прожужжала, доказывая, что за убийством Златковского стоит экономика. Если так, то должно существовать тому подтверждение. Однако Друзь обсуждает эту тему без энтузиазма:
– Да помню я! Но откровенных рейдерских поползновений в документах холдинга моими ребятами не замечено. Может, и просмотрели. Зарубежных контактов там много, но все они касаются разных поставок, платежей, уведомлений и прочей коммерческой лабуды. У «Пластика» ведь широченное поле связей с иностранцами, на нём и чёрт ногу сломит. Без Охрипенко мы ничего здесь не выудим. Впрочем… Нашли одно недавнее письмо в адрес некой фирмы. Названьице у этой фирмы – втроём не учитаешь. В числе покупателей-потребителей продукции она не значится. И речь в этом письме идёт совсем не о химтоварах. Златковский коротко и вежливо уведомляет, что холдинг находится в стадии большой реорганизации. А посему в настоящее время предложение о сотрудничестве нецелесообразно. А вот самого этого предложения парни не нашли. Давай подождем моего завтрашнего свидания с Охрипенко, пусть он сам разгоняет эту муть. Или, дорогуша, без странных немцев у тебя не вытанцовывается светлый образ заказчика?
Лариса хмыкает и вместо ответа машет рукой: что-то в духе «Размышлений над заданным вопросом» уже закручивается в её голове.
– Вероника, у меня тут кое-какие непонятки…
– Что там ещё? Я тебе всё, вроде, вывернула!
– Это личное…
Обсуждать в офисе тревожную свою проблему она не решилась. Не иначе, как чтение детективов сказалось… Найдя через квартал от гостиницы облупленную синенькую будочку, Лариса набрала номер Друзь из телефона-автомата. Из-за этого звонка она противна себе: приходится обнажать перед посторонними свои слабости. Этого она очень любит. Но куда деваться-то?..
Выслушав стенания о Лебедевских бедах, Вероника ненадолго затихла. Потом решительным, даже яростным каким-то тоном, сказала:
– Вот что значить цеплять небожителей! Себе дороже выходит это говнецо ворошить. Но в нашем случае земля горит сверху. Если действительно очень страшно, ты всегда вольна отказаться. За «Пластик» не переживай, мы найдём кого-нибудь менее уязвимого. А если всё же думаешь продолжать… Давай фамилию-имя твоего чинуши!
Лариса обозначила Курилова.
– Лара, гром ещё не грянул! И неизвестно, грянет ли. Может, этот твой обидчик надувает щёки от себя лично. Ты нынешний материал пока не бросай, готовь статейку-то. Время есть. А мне тем временем, глядишь, и удастся порешать твой вопросик. Угрожают они, видите ли! Одинокую детную бабу на понт берут! Мы ещё будем посмотреть, кто кого напугает! Не ссы, девонька, прорвёмся!
– Вероника, а сама ты не боишься? – выскочило у Лебедевой.
– Ну, меня мэр с прокурором ещё не окучивали…
Колька своим тёплым упругим телом исправно мял её простыни, но Лариса чувствовала: они уже врозь. Секса в их отношениях поубавилось, зато, как у молодожёнов, больше стало нежных минут. Несмотря на затяжные холода, сирень в эту весну обещала затопить город белыми и лиловыми гроздьями. Они с Колькой частенько бродили по набиравшим цветение улочкам, воскрешая солнечные впечатления детства. А то заваливались в какую-нибудь чудом живую киношку и, как шальные подростки, до одури целовались на последнем ряду пыльного, гулко пустого зала. Или в четыре руки разучивали на кухне новый кулинарный рецепт.