Она смотрит на стены, вдыхает и выдыхает.

– Оставьте дверь открытой, – велит она. – Я буду на кухне.

Тони лишился дара речи и просто кивает. Его мать не кивает в ответ. Она пятится к двери, выходит из комнаты, спускается по лестнице. Тони смотрит на меня. Я расплываюсь в улыбке. Я беззвучно ему аплодирую. Тони тоже улыбается, а потом улыбка тает, и он вдруг начинает всхлипывать. Тони трясется, дрожит, задыхается. Весь этот белый шум Тони прежде держал внутри, а теперь часть его вырывается наружу. Лицо у него красное, как у младенца, руки обхватывают тело. Я подхожу к нему и крепко обнимаю. Я говорю ему, что он смелый. Я говорю ему, что он сделал уже не первый шаг (это случилось давным-давно), а следующий. Плач Тони разносится по всему дому. Я баюкаю Тони, поднимаю голову и в открытую дверь снова вижу его мать. На сей раз я отлично понимаю, о чем она думает. Она хочет быть на моем месте и обнимать Тони. Но знаю, она не скажет ему то, что готов сказать я. Возможно, она тоже это знает. Она смотрит мне в лицо и кивает. Либо она наконец отвечает на кивок Тони. Потом она снова уходит.

– Извини, – говорит Тони и, шмыгая носом, постепенно успокаивается.

– Тебе не за что извиняться, – уверяю его я.

– Знаю.

Моя величайшая сила – в желании быть сильным. Моя величайшая храбрость – в решении быть храбрым. Не знаю, понимал ли это раньше я; не знаю, понимал ли это раньше Тони, но, думаю, сейчас мы оба это понимаем. Без чувства страха нет нужды в храбрости. Всю свою жизнь Тони жил в страхе. По-моему, сейчас он превращает страх в храбрость.

Говорю ли я ему об этом? Сказал бы, да Тони меняет тему. И я ему позволяю, потому что это его право.

– Что ты намерен делать с Ноем? – спрашивает он.

– Почему ты не спрашиваешь, что я намерен делать с Кайлом? – любопытствую я.

– Потому что сейчас с Кайлом ты не можешь поделать ничего. А вот с Ноем тебе что-то делать нужно.

– Знаю. Знаю, – отвечаю я. – Единственная проблема в том, что а) Ной думает б), что я возвращаюсь к своему экс-бойфренду; в) он думает, я непременно его обижу, потому что г) я уже обижал его и потому что д) другой парень уже обижал его, отчего е) мои обидные действия обидели его еще сильнее. Как следствие, он ж) не доверяет мне, и, объективно говоря, особых причин для доверия я ему не давал. Однако з) при каждой встрече я и) хочу все исправить и к) безумно хочу его поцеловать. Это значит, что л) мои чувства в ближайшее время не исчезнут, но ведь м) его чувства тоже вряд ли изменятся. Так что н) я либо потерял удачу, либо о) потерял надежду, либо есть п) какой-то способ помириться с Ноем, но я его не вижу. Я мог бы р) просить, с) умолять, т) лебезить или у) сдаться. Но для этого придется пожертвовать своими ф) гордостью, х) репутацией, ц) самоуважением. Боюсь ч), так не получится, хотя ш) от всего этого уже остались жалкие крохи. В итоге я щ) растерян, э) сбит с толку и ю) гадаю, не посоветуешь ли ты я), что мне делать.

– Покажи ему, – советует Тони.

– Показать ему?

– Покажи, что ты чувствуешь.

– Но я уже все объяснил. Тем вечером. Я четко объяснил, что чувствую. Все признания ему выложил. Они его не заинтересовали.

– Не надо объяснять, Пол, покажи ему.

– И как я должен это сделать?

– Тут я тебе не советчик, – качает головой Тони. – Но чувствую, если хорошенько подумаешь, ты найдешь вариант. Хочешь быть любимым – сумей в себя влюбить. Начать нужно с этого.

Я думаю о том, что только что произошло. Я думаю о храбрости. Риск выставить себя дураком перед Ноем – чепуха в сравнении с тем, что сейчас сделал Тони. Полная чепуха.