– Не склалось. У тебя?

– Дочка.

Есеня подавляет возникшее желание показать фотки, потом думает – какого черта? Показывает телефон. Надя смотрит с жадностью и завистью.

– С мужем сейчас? С родителями?

– С мужем.

– Не боишься оставлять? Маленькая такая…

Есеня медлит, от необходимости ответить ее избавляет стук в окно – нервный, резкий. Есеня дергается, Надя тоже напрягается, но когда с той стороны к стеклу прислоняется лицо ночного гостя, она заметно расслабляется и выражением лица дает понять Есене – все нормально. Надя встает, идет к окну, открывает.

– Ты че поздно, гостей пугаешь…

Он протягивает ей сверток.

– Спасибо. Все. Пока. Иди. Иди…

Кивнув ей, он уходит. Надя, поежившись, закрывает окно и возвращается к столу со свертком.

– Это кто?

Надя берет нож, разрезает бечевку на бумажном свертке.

– Гена, ухажер мой. Третий год женихается.

– А чего ты кричишь на него?

– Я не кричу. Говорю громко. Глухонемой.

Есеня напрягается и вмиг трезвеет, видя кровь, натекающую на белую скатерть из свертка. Надя срезает последнюю бечевку и раскрывает сверток. В нем – куски мяса.

Гена что-то мычит.

– Вырезка. Парная. Гена у фермеров достает. Жаних!..

– А ты с ним…