– Машину уже нашли. Номера – Дагестан. Отпечатков нет. Не знаю, кого вы пасли. А Кукольник – он в камере. И там останется.
– …И если его в камере повесившимся найдут – я пойму, кто ему помог.
Есеня идет к фургону и останавливается, тяжело выдыхая. Куда ехать, она не знает. Стук из фургона привлек ее внимание.
– Родион…
Она шагает было к фургону, когда понимает, что Меглин отчаянно пытается выбраться, глядя на что-то у нее за спиной. Есеня резко оборачивается. И успевает отпрянуть – безумные глаза, раззявленный рот, и какая-то зеленая жижа пролетает мимо. Есеня резко отбивает руку нападающего – об асфальт разбивается банка с зеленкой. А Есеня, заломав руку, укладывает на землю мужчину, который еще утром был в управлении и который сейчас пытался облить ее зеленкой. Он плачет от бессилия… Это оказывается отец самой первой жертвы. Его сажают на стул возле стола Нестерова. Есеня в дверях.
– Я ваши чувства понимаю. Но так нельзя.
– Не делают же ничего!.. Убийцу не ищут!
– Я – делаю.
Нестеров кивает дежурному:
– Оформи.
Дежурный поднимает мужчину. Он сталкивается взглядом с Есеней. И его как будто прорывает:
– …Чтоб вы сдохли все! Она… не жила считай! На свидание первое собиралась!..
– Уводи!
Дежурный уводит мужчину. Нестеров кидает хмурый взгляд на Есеню.
– Как уже сказал. Так нельзя. Но чувства его – понимаю.
Есеня смотрит вслед мужчине.
– …А жена Малявина говорила, их Маша как раз с мальчиком начала встречаться.
Есеня быстро выбегает из отделения и садится в машину. Она что-то поняла, но что, сложно уловить. Ей нужна какая-то деталь, зацепка. Фургон на бешеной скорости мчится по трассе в управление. Меглин старается прикрыться – руками, газетой. Ежится, как будто никак не может согреться.
– …Вот так они к нам в мозг и лезут. Через глаза!..
– Сейчас…