Женя снимает с себя рубаху. Остается голым по пояс, поворачивается к ней спиной.

– Там была родинка. Подозрение на меланому. Удалил. А шрам прикрыл татухой. Довольна?

Есеня не знает, что сказать.

– Или, может, тебе нравится интрига? Мой муж – убийца?

Женя резко хватает нож, приставляет его к шее Есени, начинает нежно водить по коже.

– Как там правильно-то? Ножом?

Женя откидывает нож на стол, одной рукой держит Есеню за горло, другой залезает под юбку, начинает снимать колготки.

– Или, хочешь, колготками задушу? Если тебе такое нравится – просто скажи.

Есеня смеется.

– Снимай давай! Я не шучу!

Есеня поворачивается лицом к Жене, одной рукой снимает колготки, другой – расстегивает рубашку Жени, они жарко целуются. Женя стягивает с себя рубашку, кидает в сторону, помогает Есене запрыгнуть на стол, проходится поцелуями по ее шее. Пока Женя целует ноги Есени, она откидывается на стол, дотягивается рукой до ножа, садится, направляет лезвие на Женю.

– А тебе, значит, такое нравится?

Женя поднимает руки в воздух, как будто сдается, затем резко дергает Есеню за ноги так, что она опять спиной оказывается на столе. Женя ныряет под юбку Есени.

– Ты меня не поймаешь!

Есеня смеется.

Этим же вечером на лестничной клетке на другом конце города, где живет Нестеров, хлопает дверь, и вниз, застегивая на ходу куртку, сбегает девушка-подросток, 13 лет, Нестеров выскакивает за ней на лестничную клетку.

– Я сказал, быстро вернулась и извинилась перед матерью! Я кому говорю?!

Развернувшись пролетом ниже, дочь Нестерова показывает отцу сначала один средний палец, а потом и второй. Она выбегает из дома и идет на детскую площадку. Возвращаться домой девушка не хочет, она злится на родителей и не замечает, как на улице темнеет. Уже продрогшая изрядно девушка сидит на качелях. Что-то постит в интернете через телефон. Переписывается с кем-то. Улыбается. Вдруг внезапно чьи-то руки обхватывают ее лицо сзади, приложив ко рту смоченный в чем-то платок. Она отбивается, но вскоре обмякает. Кукольник подхватывает ее на руки и уходит с ней в темноту. Пустые качели еще раскачиваются. Спустя несколько мгновений где-то вдалеке слышно, как заводится мотор.

Опрокинутая пустая бутылка водки на полу, через стекло – расплывчатый Ивашев. Допился до беспамятства. Просыпается. С дикого похмелья. Пытается сесть. Утирает пот со лба, не замечая, что оставляет на лице кровавую полосу, и вдруг видит кровь. Повсюду. На полу. На руках. Приоткрыта дверь в подвал. Ивашев, с трудом поднимаясь, идет к подвалу. Спускается и орет.

Рука трясет Меглина за плечо. Он резко поднимается, смотрит на Есеню испуганно. Она бросает ему одежду.