Видимо, весна была полностью на ее стороне. До дома Вера добралась всего за полчаса. На ее пути не было ни одной пробки. Автомобильный поток стремительно несся по широкой дороге, и Верин внедорожник гармонично влился в их стройный ряд.

Степашка радостно повис у нее на шее, едва Вера переступила порог, и защекотал ее шею радостным прерывистым дыханием. Няня обрадовалась не меньше своего подопечного.

— Вера Александровна, вы уже освободились? — быстро заговорила она. — Может, я тогда пойду? Мне маму проведать надо. Она у меня приболела немного. Да и обижается она на меня. Почти месяц с ней не виделась. Только по телефону и общаемся. Вчера она вообще сказала, чтобы я больше не звонила. Время свое драгоценное на нее не тратила. Так и сказала: на все у тебя время есть. Только на родную мать не хватает. Я уж хотела попросить у вас разрешения вместе со Степашкой к ней сходить. Но…

— Я поняла тебя, Наташа, — прервала ее монолог Вера и поставила Степашку на пол. — До понедельника ты свободна. Мама — это святое.

— Спасибо! — радостно вскрикнула девушка и тут же метнулась вглубь зала. Быстро забрасывая в пакет толстую косметичку, потрепанный томик дамского романа, комплект нижнего белья и умывальные принадлежности, она то и дело недоверчиво посматривала на Веру, словно боясь, что хозяйка передумает отпускать ее и вновь исчезнет за входной дверью, чтобы появиться на пороге поздним вечером. Вера с улыбкой наблюдала за няниной суетой и теребила нежный затылок Степашки, который крепко обнимал ее, уткнувшись лицом в живот.

— Маме привет передавай, — весело сказала Вера нерешительно замершей на пороге Наташе. — Пусть выздоравливает поскорее. Весной болеть нельзя. Короткая она очень, быстротечная.

— Хорошо, я передам, — удивленно протянула няня и спиной попятилась к двери. — Так я пошла?

— Иди, пока я не передумала.

— До свидания, — выскакивая в коридор, крикнула напоследок Наташа и с видимым облегчением захлопнула входную дверь.

— Бедная Наташа, — глубокомысленно заявил мальчик за Вериной спиной.

— Почему же бедная? — повернулась она к Степашке.

— Потому что она видит свою маму еще реже, чем я, — тяжело вздохнул малыш. — Я ее понимаю.

— Солнышко ты мое, — Вера присела на корточки и прижала хрупкое тельце мальчика к себе. — Какой ты у меня взрослый стал. Все видишь, все понимаешь. Просто твоя мама хочет, чтобы ты ни в чем не нуждался. Чтобы мог купить любую понравившуюся игрушку и носил только хорошие дорогие вещи. И для этого ей приходится очень много работать.

— Мне не нужно дорогих вещей, — покачал головой мальчик. — Мне нужна мама.

— Как же я люблю тебя, Степашечка мой, — закопалась носом в его мягкие волосы Вера. — И хочу тебе кое-что предложить.

— Что? — отпрянул от Веры мальчик и посмотрел ей в глаза. — Ты пойдешь по делам, а я смогу поиграть в компьютер?

— Я не оставлю тебя одного, — пообещала Вера. — Мы пойдем вместе. Точнее, поедем. В деревню, к Василисе Юрьевне. Помнишь ее? Мы ездили к ней три года назад. Тебе там понравилось.

— К Василисе Юрьевне? — недоверие отчетливо читалось в глазах мальчика. — У которой большая горячая баня?

— Точно! — обрадовалась Вера. — Тебе еще не нравилось париться, и все время, пока я тебя мыла, ты сидел на полу, потому что там было прохладнее.

— Помню, — насупился мальчик. — Только в баню я не хочу.