В больнице Верино появление вызвало полный переполох. Весь медперсонал и немногочисленные больные столпились вокруг девушки и принялись разглядывать ее с неприкрытым любопытством. Мальчишка лет пяти тыкал в нее пальцем и называл терминатором, а совсем древняя бабулька, как и Верин спаситель, предположила, что у нее проказа.

Она держалась из последних сил. Сознание, парализованное страшной болью, несколько раз пыталась покинуть ее. Вера в тысячный раз читала про себя молитву и ждала, когда молодой врач прекратит ее страдания.

Пока обезболивающее не начало действовать, каждое прикосновение медика к лицу было невыносимым. Девушка с трудом сдерживала крики и лишь отчаянно стонала. Вскоре она перестала чувствовать боль. Она увидела над собой синее небо, услышала пение птиц, почувствовала свежий запах весны и протянула руки навстречу своему отцу, который звал ее к себе и ласково улыбался.

— Как вы себя чувствуете? — склонился над ней приятный молодой человек с обеспокоенным выражением на совсем юном, чуть пухлом лице.

— Хорошо, — выдавила из себя Вера, и вяло удивилась тому, насколько сильно изменился ее голос. Словно говорила не она, а древняя старуха, стоявшая на самом пороге преисподней. Настолько скрипучими и изможденными были ее интонации.

— Лицо не болит?

— Нет.

— Вот и хорошо, — кивнул доктор и отстранился. — С вами хотят поговорить полицейские. А потом вам придется ехать в город. Вам нужно делать пересадку кожи на лице. К тому же, у вас поврежден правый глаз. Сами понимаете, что в сельской больнице такие операции не проводят. Я оказал вам лишь первоначальную помощь. В Новосибирске работают сильные, опытные хирурги. Они сделают все в лучшем виде.

Скажите, кто это вас так? Если, не секрет, конечно.

Вера не стала отвечать. Она молча отвернулась к стене, тем самым демонстрируя молодому врачу свое нежелание общаться.

— Извините за мою некорректность, — разочарованно вздохнул он. — Но с полицейскими вам все таки придется пообщаться на эту тему. Нанесение вреда человеческому здоровью наказуемо законом.

— Добрый день, Вера Сергеевна, — через минуту поприветствовал ее другой мужской голос, явно принадлежащий более зрелому, уже заматеревшему человеку.

— Добрый, только не для меня, — не поворачиваясь, отозвалась девушка.

— Не могли бы вы повернуться ко мне лицом, — голосом, не терпящем возражений, сказал мужчина.

Девушка послушно перевернулась на спину и единственным, оставшимся целым глазом, принялась рассматривать потолок. Отчего-то он показался ей более интересным, чем ее собеседник.

— Мне непонятно ваше пренебрежительное отношение, — возмутился полицейский. — Неужели вы не хотите наказать человека, нанесшего вам столь тяжкие увечья? Вы перенесли столько боли и ужаса… Не понимаю я вас, Вера Сергеевна.

— А я и не нуждаюсь в вашем понимании, — глухо отозвалась она.

— Ясно, — явно начинал злиться он. — Но поговорить со мной вам все же придется. Скажите, кто плеснул вам в лицо кислотой?

— Не знаю, — спокойно ответила она. — Я не видела. Человек подкрался ко мне со спины. Почти сразу я почувствовала ужасное жжение и уже ничего перед собой не видела.

— Значит, вы решили покрывать своего любовничка, — хмыкнул он. — Так я и думал. Неправильно это, Вера Сергеевна. Он вас зрения лишил, красоты лишил, дальнейшей надежда на семейное счастье лишил. Неужели вы этого не понимаете? В такой ситуации любой нормальный человек хочет только одного — отомстить. И у вас есть такая возможность. Почему бы вам ею не воспользоваться?