В столбик «за» я вписала два пункта.

– Если расскажешь, не придется ничего скрывать от мамы, к тому же, она заслуживает правды. Я бы на ее месте не хотела, чтобы от меня что-то утаивали.

Бретт вскочил.

– Бекка, это просто смешно. Мы и впрямь пытаемся выяснить, стоит ли мне разбивать маме сердце, при помощи списка?

Я крепче вцепилась в блокнот.

– Мне они помогают принять решение…

– А мне вот ни черта не помогают, – сказал он и пулей выскочил из комнаты.

В ту секунду я себя прямо-таки возненавидела. Никакие мои слова, никакие действия не могли заглушить его боль. Но должен же был найтись хоть какой-то способ! Это ведь не книжка, где будущее уже предрешено. У меня еще есть шанс помочь Бретту все изменить. Но что мне делать?

И тут ко мне пришла идея. Точнее, она еще со вчерашнего дня засела где-то на подкорке – с той самой минуты, как Бретт сказал, что ему надо отвлечься, что это поможет ему разобраться в происходящем. И у меня в рукаве был припасен один козырь, который мог ему помочь. Вот только козырь этот был личным. Очень личным. Не даром он попал в список факторов «против», который я составляла, когда думала, стоит ли начинать отношения с Бреттом. Именно этот пункт пугал меня сильнее всего.

Я попыталась расставить все по местам. Бретт сейчас переживает непростые времена, а я по себе знаю, каково это – когда твой мир опрокидывается с ног на голову. Жаль, что в свое время мне никто не помог, и пришлось запрятать все эмоции глубоко внутри. Может, тогда мне было бы легче и я жила бы настоящим, а не прошлым. Но это произошло пять лет назад. Былого уже не вернуть, а свою жизнь – не переписать. Бретту же тяжело прямо сейчас. И если есть хотя бы крохотный шанс ему помочь, пускай и на вечер, разве не стоит попробовать?

Я перечеркнула список. Положила блокнот на стол и спустилась за Бреттом на первый этаж. Он сидел на диване и смотрел в потолок.

– Эй, – позвала я и села рядышком. За весь день он ни разу не улыбнулся.

Бретт погладил меня по руке.

– Прости, что вспылил, – сказал он. – Мне тяжело это дается. Выходит, все мои представления о нашей жизни, родителях, их браке – неправда. Хочется взять телефон и позвонить отцу. Расспросить его обо всем. Хочется получить ответы. Но одна мысль о том, что они у меня появятся, пугает, Бекка. Что же мне делать?

Он посмотрел на меня покрасневшими глазами. Только тогда до меня дошло, что из комнаты он уходил поплакать.

– Бретт, необязательно что-то предпринимать прямо сейчас, – сказала я. – Я понимаю, тебе кажется, что это вопрос жизни и смерти, только он и завтра никуда не денется. Решение можно принять позже. А сегодня приходи к нам ужинать, – я сделала паузу и выдавила из себя: – Со мной и с моей мамой.

– Я думал, ты не хочешь, чтобы твоя мама про нас узнала?

– Ты прав, не особо хочу. Но тебе сейчас нужно сменить обстановку. А эти стены только сильнее тебя угнетают.

– Ты правда готова на такое ради меня? – спросил он. От удивления в его голосе у меня защемило сердце.

– Конечно. – Интересно, насколько эпичным будет второе мое фиаско перед мамой?