Второй залп задел реи фок-мачты. Бригантина нагоняла с правого борта.
— Отлично, — бушевала Мери, — раз уж тебе так хочется, сейчас ты у меня это получишь, шелудивый пес!
Балетти на мгновение оторвался от подзорной трубы, чтобы на нее поглядеть. Никогда еще он не видел Мери такой решительной и непреклонной. Она раздавала приказы матросам и пиратам, которые теперь уже не старались скрыть, что вооружены.
«Мария» на всех парусах неслась к песчаному берегу, чтобы не дать бригантине потопить себя в море. Мери была готова, если потребуется, драться не на жизнь, а на смерть, но не желала позволить этому негодяю пустить корабль на дно, не дав ей обнажить шпагу.
Капитан Кальви отступил за спину Балетти, понимая, что сам не справится с задачей и только опыт пиратки еще может их спасти.
Подводная часть корпуса увязла в песке, «Мария» села на мель в нескольких метрах от берега.
— На абордаж! — взревела Мери, когда бригантина подошла вплотную, тесня их левым бортом.
Неприятель решил не обстреливать «Марию». Именно этого она и хотела.
С марсов полетели крюки, опережая действия противника, пираты открыли яростную стрельбу.
Мери, больше не медля, бросилась в самую гущу схватки с криком:
— За мной! Никого не щадить!
— Тысяча чертей! — взорвался Вейн. — Это еще что такое?
— Нас провели! — возмущался Джон Рекхем, наконец сообразивший, что за капитана «флейты» он принял совсем не того человека.
— Этот сукин сын так легко не отделается! — продолжал бушевать Вейн, который, как и его помощник, слишком поздно сообразил, что «флейта» перешла в руки пирата. — Я не отдам им «Реванш»! — взревел он, выхватив саблю.
Теперь бой шел на обоих судах — с равным ожесточением, равным неистовством. Мери вонзала саблю в чью-то грудь и тут же разряжала пистолет в другую. Она дралась с необузданной яростью, и ее только подстегивало то, что Балетти присоединился к ней и орудовал шпагой с удивительной ловкостью. Он был почти таким же воинственным и ловким рубакой, как Корнель. Теперь, когда оснований для беспокойства не оставалось, она полностью отдалась вихрю битвы, подбирая пистолеты убитых пиратов, чтобы стрелять в нападавших.
Воздух переполнился запахами пороха и крови, чтобы, как и всегда, удесятерить ярость Мери. Она словно ослепла и оглохла, полностью сосредоточившись на одной-единственной цели: идти вперед и не оставлять ничего живого там, где прошла.
Чарльз Вейн не мог опомниться от изумления, глядя на эту бесновавшуюся на его судне фурию. А ведь перевес был на их стороне. На палубе «Марии» еще рубились, но скоро все должно было закончиться. То же самое происходило на палубе «Реванша». И только этот изуродованный парень и капитан не переставали их теснить. Эти двое сражались против десятерых и не сдавались. Они заслуживали снисхождения.
— Рекхем! — заорал он. — Берите их в плен!
Мери услышала приказ и мгновенно осознала безнадежность положения. Увидела, как гибнут ее люди под натиском численно превосходящего противника, заметила, что Балетти слабеет. Приблизилась к нему, убрав с дороги двух матросов — она не могла допустить, чтобы он остался один, оттесненный к полубаку. Еще несколько минут — и их окружили.
— Прекратить бой! — приказал чей-то голос.