Она не смогла ответить, горло перехватило и сердце колотилось отчаянно. Он знал ее имя. Ничего удивительного, ее все знали. Но она-то была уверена в том, что никогда с ним не встречалась. Из комнаты, которую только что покинул пират, вышла полураздетая Изабелла, бросилась его догонять.

— Спасибо тебе, Джон! — крикнула она ему вслед с лестничной площадки, послав несколько воздушных поцелуев.

Энн так и осталась стоять посреди коридора, завидуя их близости. До чего глупо…

Изабелла вернулась. Глаза у нее искрились, в руке была зажата золотая монета.

— Этот Рекхем не только отличный любовник, он еще к тому же знает, как надо разговаривать с женщинами, — сказала шлюха и затем испустила душераздирающий вздох.

Энн почувствовала, что краснеет с головы до пят, но Изабелла, поглощенная своим счастьем, казалось, ничего не заметила. Шлюха, напевая, вернулась в комнату, а Энн отправилась навещать ее соседку, не столько для того, чтобы облегчить страдания больной, сколько ради того, чтобы ее поподробнее расспросить.

С тех пор она томилась, мечтая изменить мужу с Рекхемом и обещая себе бросить Джеймса Бонни, если удалой пират поддастся ее чарам.

Но сколько она ни всматривалась в линию горизонта — все глаза проглядела! — а «Реванш», корабль капитана Вейна, где Рекхем был старшим помощником, все никак не показывался.

Вот уже целый месяц как Мери и Балетти на борту «Реванша». И вот уже месяц как у них на глазах нарастает ярость Джона Рекхема.

Несомненно, отношения между Чарльзом Вейном и его помощником обострились. Несомненно, команда встала на сторону Рекхема. Вейн был осторожным человеком. Этот бывший корсар боялся потерять свое судно в неравном бою. Если не считать нескольких баркасов, с которых и взять-то было нечего, разве что пополнить запасы еды, они почти ничем не поживились. Да к тому же Вейн ставил столько условий для захвата, что окончательно портил все удовольствие.

За два дня до того они повстречались с невольничьим судном, и все заранее радовались добыче: рабов легко продать, а рабыни еще и послужат утехой матросам. Но Вейн воспротивился этому. Чрезмерно благоразумный, он наложил запрет и помешал им получить удовольствие.

К вечеру перешептывания на батарее приобрели оттенок горечи и злобы, недовольство все время нарастало. Мери поняла, что ее присутствие на борту не улучшило отношений между капитаном и его старшим помощником. Несмотря на то что она отделилась от прочих матросов, заставив себя уважать, она отчетливо сознавала, что эти парни испытывают к ней далеко не те же чувства, что их собратья на берегу. Она была женщиной — а они лишены женщин. К тому же Вейн проводил в ее обществе немало времени под тем предлогом, что его интересуют нравы пиратов с острова Черепахи. Он пользовался немалым влиянием на Нью-Провиденс, у него нередко спрашивали совета. Мери не обманывалась. Она понимала, что понравилась Вейну. Доказательство тому — он не спешил пристать к берегам Нью-Провиденс. Рекхем тоже это заметил и относился к женщине с нескрываемой враждебностью.

Джон опасался, как бы Мери не вытеснила его, не сместила с должности, несмотря на то что «захватчица» продолжала недвусмысленно утверждать, что сойдет на берег, как только представится возможность. Рекхем был убежден в том, что она мечтает заполучить в свое распоряжение судно, и в особенности — именно это судно. Ей трудно было его разубедить, поскольку бригантина Вейна и впрямь обладала немалыми достоинствами.

— Я опасаюсь мятежа, — шепнул ей Балетти накануне вечером.

Мери кивнула. Они старались поменьше разговаривать между собой, чтобы не выдать даже малой части своих планов: чувствовали, что за ними постоянно следят. За исключением полутора десятков человек, телом и душой преданных Чарльзу Вейну, вся команда продалась Рекхему. Мери с Балетти попали на «Реванш» в неудачное время.

— Справа по борту шлюп! — закричал впередсмотрящий.

— Я его хочу, — заявил Рекхем Вейну, который рассматривал возможную добычу в подзорную трубу.

Вейн поморщился, и Рекхем, знавший, что это означает, от ярости сжал кулаки. И неприметно кивнул старшему матросу Фертерстону, который ответил ему тем же.

— Со шлюпами паршиво дело иметь, Рекхем, все равно что с тобой, — вздохнул Вейн.

— Здорово сказал, капитан, в самую точку попал, — шепнул Рекхем, упирая дуло пистолета ему в спину.