— Положитесь на меня, маркиз. Я сделаю все для того, чтобы этого не случилось.

— В таком случае поторопись. Слухи распространяются быстро, как бы они тебя не опередили.

Клемент Корк не мешкал и уже назавтра к вечеру добрался до Анконы. Ему потребовалось совсем немного времени на то, чтобы найти матросов с «Галатеи». Ориентиром служила таверна, где играли в кости, громко смеялись среди винных паров и клубов табачного дыма, а репутация портовых шлюх была отнюдь не преувеличенной. Если они и впрямь умели считать монеты, которые им опускали за корсаж, то ничуть не хуже им удавалось и удовлетворять желания матросов, слишком долго пробывших в море.

Войдя в притон, заполненный грохотом музыки и гулом голосов, Корк принялся прокладывать себе путь в дыму, поднимавшемся над трубками, и вскоре заметил Корнеля, который мерился силами с каким-то другим матросом: они намертво сцепились руками, упираясь локтями в стол. Вокруг стола собралась толпа, поминутно заключались пари, хотя исход борьбы, казалось, был предрешен: Корнелю победа не светила, похоже, он с трудом выдерживал натиск противника.

Корк, растолкав зрителей, пролез в первый ряд. Спорящие делали ставки через посредника, стоявшего тут же, в толпе, и покрикивавшего на них с явственным марсельским акцентом. Все взгляды были устремлены на вздувшиеся мускулы борцов. Набухшие вены, обвившие руки обоих, казалось, вот-вот лопнут, не выдержав напряжения.

— Гляди, сдохнешь ведь! — крикнул Корнелю один из матросов. — Лучше сдайся, черт возьми!

Противники пыхтели и потели, но Корк мгновенно смекнул, что к чему. Пари к этому времени начали потихоньку угасать; на радость марсельцу он поднял ставки. Сумма была немалая, и другие потянулись за ним. Корнель вскинул глаза и разглядел его насмешливую улыбку. В одно мгновение прежнее сообщничество возродилось.

— Пора с этим заканчивать, я что-то притомился, — решил он и… дал наконец выход всей мощи своей единственной руки.

Рука противника дрогнула и, жалобно хрустнув, легла на стол.

— Мать честная! Прямо как нарочно! — завопил марселец.

Он быстренько собрал деньги, отложил причитающуюся ему часть, выплатил победителям их долю; проигравшие нехотя разошлись, кляня судьбу.

— Без обиды? — спросил Корнель у противника, протягивая ему покрасневшую ладонь.

Тот пожал его руку со словами:

— Я тебя недооценил. Да, с однорукими надо поосторожнее, тут я промахнулся.

Крепко стиснув руку Корнеля, он встал, и Корк тотчас занял его место.

— Совсем как раньше, — улыбаясь, заметил он. — Разве что ты сменил руку.

— Да это я так, забавы ради, — усмехнулся Корнель. — Каким ветром тебя принесло, Корк?

— Недобрым ветром.

— Мать честная! Я тут с тобой целое состояние сколочу! — перебил их марселец, вернувшийся к их столу, чтобы расплатиться с Корнелем.

— Не слишком-то на это рассчитывай, — отозвался тот. — Матросы два раза не дадут себя провести.