— Мне бы хотелось, если возможно, видеть самого господина Лэна. Я собираюсь перевести сюда деньги, очень большие деньги.

Управляющий с недоверием оглядел двух высоких мужчин и попросил изложить суть дела подробнее. Ди рассказал довольно правдоподобную историю про торговую комбинацию покупки-продажи риса. Его правильная речь и хорошие манеры произвели должное впечатление: управляющий пометил что-то на его визитной карточке и крикнул мальчика, чтобы тот отнес ее наверх. Тот вскоре вернулся с сообщением, что господин Лэн готов принять господина Шэня и его компаньона.

Банкира они застали сидящим за большим, покрытым красным лаком столом. В белом траурном платье Лэн давал какие-то указания двум служащим. При виде вошедших он знаком пригласил их сесть на стулья с высокими спинками, стоявшие у окна возле чайного столика, и один из служащих тут же налил посетителям чай. Ди пристально наблюдал, пока Лэн отдавал своим подчиненным последние распоряжения. Он отметил про себя, что банкир бледен и явно чем-то обеспокоен. Он оглядел комнату и в глаза ему сразу же бросился свиток на стене позади банкира. На нем были изображены лотосы и рядом — длинное стихотворение, явно начертанное талантливой рукой подлинного мастера каллиграфии. Со своего места судья мог разобрать лишь подпись: «Твой недостойный младший брат Дэ». Очевидно, это был молодой художник, умерший всего две недели назад, о котором ему говорил один из горожан во время судебной сессии. Когда служащие вышли, Лэн повернулся к гостям и сухо спросил, чем может быть полезен.

— Речь идет о частичном перемещении суммы примерно в тысячу ямбов, — ровным голосом произнес Ди. — А вот документ, имеющий отношение и служащий обоснованием для этой операции.

С этими словами он достал из рукава листок из памятной книжки и положил его на стол. По лицу Лэна разлилась сероватая бледность, и он с ужасом уставился на листок. Судья облегченно вздохнул и тут же подал знак Цзяо Таю. Гигант неторопливо поднялся. Сначала он прошествовал к двери, затем, закрыв ее на засов, направился к окну и опустил шторки. Банкир с испугом следил за каждым его движением. Когда Цзяо Тай занял место за креслом банкира, судья Ди заговорил снова:

— Остальные бумаги тоже у меня. Их довольно много — целая записная книжка.

— Как она к вам попала? — нервно спросил Лэн.

— Оставим это, господин Лэн. Давайте не будем отклоняться от основной темы, — укоризненно произнес Ди вместо ответа. — Со мной всегда можно договориться, но, как следует из надписи на моей визитной картонке, я всего лишь торговец и вправе рассчитывать на комиссионные с вашей прибыли, а она составляет около тысячи ямбов.

— Сколько вы хотите? — напряженно спросил Лэн.

— Всего семь сотен. У вас останется три, — вполне достаточно, чтобы начать дело заново.

— Мне следовало бы передать вас в руки правосудия, — прошептал Лэн.

— То же самое следовало бы сделать и мне, — хладнокровно парировал Ди. — Так что будем считать, что мы квиты.

Внезапно Лэн закрыл лицо руками и жалобно простонал:

— Это кара небесная! Это дух Гэ преследует меня!

В дверь постучали, Лэн Цзянь сделал попытку вскочить, но Цзяо Тай опустил ему на плечи свои мощные руки, и тот остался сидеть.

— Не надо суетиться, а то погубите свое здоровье, — шепнул ему Цзяо в самое ухо. — Велите им уйти.

— Зайдите позже, я занят! — покорно крикнул Лэн.

Судья наблюдал за ним, рассеянно поглаживая бакенбарды.

— Ведь Гэ не знал о том, что вы его обманываете. Тогда отчего вы так страшитесь, что его дух будет вам мстить?

Банкир оторопело взглянул на него.