У меня кружилась голова. Я подождала, когда это прекратится, и начала рассказывать.

– Моя мама всегда была хорошей, – сказал я. – Она очень спокойная, очень добрая. Наивная. Не слишком сообразительная и очень доверчивая.

Я перебрала все ее положительные качества, которые с детства сохранила в памяти.

– Когда она познакомилась с Роем, у нее никого не было после моего отца. Ничего похожего на отношения, – я глотнула еще воды. – Мы с мамой жили вдвоем в крохотном доме в Митчаме. Я помню, как мы друг друга обожали. Я без нее не могла и шагу ступить, как и она без меня. У нас с мамой был собственный маленький мир.

По мне побежали мурашки. Как давно я не вспоминала об этом.

– Потом появился Рой. Подлый. Хитрый и подлый, – я непроизвольно вцепилась ногтями в собственную ладонь. – У него был сильный ямайский акцент. Такой махровый, что я его даже не всегда понимала, а он смеялся надо мной. Называл меня Баунти…

– Баунти? – перебила Джейн.

– Как шоколадку. Белая внутри, – сказала я. – А черная снаружи.

Джанет печально покачала головой.

– Это очень печально. Продолжайте.

– Я перестала с ним разговаривать, надеясь, что если ничего не говорить, то он перестанет ко мне цепляться, но он находил способ меня достать. Портил мои вещи, врал маме, что я ему хамлю, краду, выгонял меня спать в машину.

Я делилась тем, о чем не собиралась рассказывать никому и никогда.

– В итоге он вообще перестал ко мне обращаться, разве что будил в школу или давал команду «отбой». Они разговаривали только между собой, – прохрипела я, попила воды и продолжила. – А через пару лет, я уж не помню, сколько мне тогда было, он продал наш с мамой дом, забрал все деньги и купил новый. Мы переехали туда – в тот самый дом с садом, на котором не должно было быть ни единого пятнышка – в общем, переехали. Извините, – я остановилась, – я не заболталась?

Джанет покрутила головой.

– Так вот. Он начал ей изменять. Она знала, даже я все понимала. Он пропадал на все выходные, а когда возвращался, мама не говорила ни слова, потому что не хотела раскачивать лодку – ей, наверное, было важно иметь постоянного партнера. Правда, однажды она что-то ему сказала и потом пришла ко мне с фингалом под глазом и разбитой губой.

Я посмотрела на свою ладонь. Ногти вонзились в кожу до крови.

– Мне очень жаль вас, Квини. Вы сказали, что мама пришла к вам – куда именно пришла? – озадаченно нахмурилась Джанет.

– Я какое-то время жила в отдельной квартире, – ответила я. Отступать было некуда. – По большей части одна. Она иногда забегала ко мне. Это было недолго, несколько месяцев буквально. Я вполне могла о себе позаботиться. Меня все утраивало.

– Сколько вам было лет? – тихо спросила Джанет.