— И сразу начал заниматься шпионской деятельностью?
— Да что ж такое… Ну и терпение у вас, гражданин начальник! Шпионской деятельностью на территории СССР я не занимался! Можете уже наконец так и записать?
— Я бы записал это, Нестеренко, да только нами установлено, что в Советский Союз ты прибыл по заданию иностранной разведки!
— Можно узнать какой?
— Ты и сам знаешь!
— Пффф… Повторяю, в Советский Союз я прибыл по собственному желанию.
— Почему это у тебя, бывшего дворянина, штабс-капитана царской армии, полковника белой армии и активного деятеля белой эмиграции за границей, появилось вдруг желание приехать в Советский Союз?
— Да говорю же вам, послушайте! Когда я, будучи за границей, убедился, что белое движение провалено и дальнейшая борьба с Советской властью бесполезна, я решил выехать в СССР с целью жить здесь, честно работать и, главное, летать!
— Когда у тебя появилось желание выехать в Советский Союз?
— В 1923 году, во время моего пребывания во Франции.
— А почему раньше у тебя не было такого желания, хотя бы в период твоего пребывания в Сербии?
— У меня и раньше было такое желание, но я не возбуждал об этом ходатайства, так как считал, что с моим прошлым Советское правительство не разрешит мне въезд в СССР. Кроме того, проживая в Сербии, я не имел никакой возможности установить связь с каким-либо советским представительством, так как ни в Сербии, ни в соседних с нею странах в то время советских миссий не было. Уже будучи во Франции, я узнал, что Советское правительство разрешает въезд в СССР бывшим белым, поэтому я и подал заявление о приеме меня в советское гражданство. Послушайте, гражданин начальник, до 1921 года я действительно активно боролся против установления Советской власти в России, но, после того как белая армия была разгромлена, в связи чем я вынужден был проживать за границей, у меня появилось большое желание жить и работать на родине. Первое время я не мог вернуться, боялся, что меня не простит Советская власть, боялся, признаюсь, что будет стыдно посмотреть в глаза отцу, но со временем, покатавшись по Европе, осознав, что ни в Сербии, ни в Болгарии я никому не нужен, я решил примириться с установлением Советской власти в России и всеми возможными для меня способами добивался возвращения домой.
— Из твоего ответа явствует, что ты только в связи с усталостью и бессилием белого движения решил прекратить борьбу с Советским Союзом, так?
— Нет, не так! Я просто хотел домой! Вы, гражданин начальник, когда-нибудь жили за границей? Приходилось ли вам ежедневно терпеть унижения, когда самые мелкие чиновники швыряют вам документы в лицо, а рабочие на заводе смеются над вами, потому что вы не понимаете того или иного слова?! Приходилось ли вам терпеть бесстыжие улыбки хозяев комнат, которые, протягивая ключ от форменной помойки, говорят вам: «Соглашайся, русский, ты не в том положении, чтобы выбирать!»
— Ты мне тут на жалость не дави, а отвечай по существу! Правильно ли я понимаю, что в СССР ты прибыл, будучи враждебно настроенным по отношению к Советской власти?
— Нет! Нет, нет и нет! После разгрома белой армии, и в Сербии, и во Франции, я работал простым рабочим. Вращаясь в рабочей среде, я поменял свое отношение к революционному движению. В связи с этим при въезде в СССР враждебности к Советской власти я не испытывал, поверьте!
— Сколько времени ты работал простым рабочим до подачи заявления на въезд в Советский Союз?
— Больше года. В 1922 году я уже подал заявление на въезд в СССР…
— Так мало потребовалось времени, чтобы изменить твою психологию и взгляды на Советскую власть? Не находишь ли ты сам, Нестеренко, что твоя версия весьма неудачна?
— Слушайте, гражданин начальник, людям предлагали влюбиться в Советскую власть в мгновенье! Не влюбился — расстрел! Мне кажется, что год — это вполне себе срок.