— Нет, девочка. Прости, что ты сейчас здесь. Я принимаю эту вину. И в том, что Антон пострадал… Мое доверие к бывшей жене оказалось самой главной ошибкой в жизни.

Во рту резко пересохло, голова закружилась. Нервно моргая, я не могла связать извинения с тем Владимиром, которого знала и любила. Передо мной сидел другой человек, незнакомый.

«Быть может, — подсказал внутренний голос, — ты еще спишь?»

— Валентина, — только и смогла выдать из себя хриплым голосом, — еще жива.

Орлов встрепенулся, выровнялся по струнке. Наклонившись надо мной, он отчеканил от зубов злобно и жестоко:

— Ее труп выловили в реке. Я лично его опознавал. Так что тебе не о чем переживать, Каролина.

— Но… — задумавшись, я вспомнила странный сон, не складывающийся с реальностью. «У тебя будет девочка, а Валентина мертва!» — подсказывал внутренний голос, и все равно нечто не давало выкинуть из головы. — Владимир, а что, если?..

Мужчина оборвал меня на полуслове, вытянув палец вперед, и рвано кашлянул в кулак, словно избавляясь от кома в горле. Сведя брови на переносице, он недоуменно протянул:

— Ты сказала «наконец заиметь единокровного ребенка».

Он ждал от меня ответа, молчал сверля взглядом. Вспомнив былое, когда пистолет был прижат к виску, я слабо пожала плечами:

— Валентина как-то обмолвилась…

Орлов резко понялся на ноги, словно фурия, но вдруг замер, запечатлев на лбу моем нежный прерывистый поцелуи:

— Я скоро вернусь к тебе, а сейчас позову медсестру.

Дверь хлопнула, а энергетика мужчины осталась в комнате, словно его рука до сих пор была переплетена с моей.