– Смысл в том, – она вздохнула, – что для получения официального развода от Единого Собора двух церквей один из нас должен отправить письменное прошение. Это ужасно долго.

– Что за прошение? – Ив наклонил голову.

– Вроде как письмо, – пояснила Гвин. – Один из супругов должен привести веский довод, почему в нарушение клятв мы расходимся. К примеру, муж не хочет детей, а жена желает всем сердцем. Или имеют место телесные унижения. Или один из супругов изменил другому.

В глазах колдуна блеснул недобрый огонек.

– А ему обязательно застать тебя за фактом измены? – Иврос одарил Гвин хитрой улыбкой. – Или на словах будет достаточно?

– Ив!

Лицо колдуна вновь стало серьезным.

– Уходи от него, Гвин, – повторил он.

Он сделал к ней шаг. Совсем близко.

– Зачем? – Адептка вновь ощутила кожей ту силу, что окружала мужчину. Даже отчетливее, чем прежде.

– Ты сама знаешь зачем. – Он смотрел пристально, говорил тихо. – Ты взрослая девочка, крошка Гвин. Не нужно врать ни мне, ни себе. Ты ведь понимаешь, что между нами происходит?

Адептка облизала пересохшие губы. Подалась назад, чтобы отступить, но его рука легла на талию. Не отпуская.

– Нет, – честно призналась она. – А ты?

– Ты ведь думала обо мне? – Гвин ожидала чего угодно, но Иврос был абсолютно серьезен. – И за это злилась на себя? Так?

Она медленно кивнула.

– И я. Тоже. – Свободной рукой колдун провел по ее волосам, касаясь металлических бусин в тонких косичках. – И не знаю, что с этим делать. Но точно знаю, что тебе среди Мейхартов не место.

Гвин сжала руками его потертый кожаный пояс, удерживая и одновременно не подпуская ближе. Не только Ивроса, но и себя саму в первую очередь. Знакомый шум в голове нарастал. Его сила резонировала с ее. Адептка не решалась спросить, ощущает ли то же самое импери. Но для окулус он звучал сладкой музыкой. Песнью, с которой не могли сравниться даже сегодняшние птичьи трели на подъездах к Терновому Бастиону.

– Почему? – Она прикрыла глаза.

– Хотя бы потому, что я не хочу, чтобы ты закончила так же, как мама. – Он ласково положил ладонь ей на затылок. Притянул к себе. Зашептал, легко касаясь губами уха: – Я отдам тебе все, что захочешь. У меня есть немного. Но я готов разделить все с тобой. Готов остаться. Или уехать из Нордвуда навсегда. Готов учиться. Или вовсе позабыть о наследии импери. А что делает для тебя твой Мейхарт? – Он поцеловал ее в висок, прижался колючей щекой к коже. Обнял нежно, но неотвратимо, как силок, готовый сомкнуться на пойманной добыче. – Скажи мне, чего хочешь ты, крошка Гвин?

Она сдалась. Расслабилась. Обвила его руками. Уткнулась лицом в пахнущую медведем одежду.