– Макс, – проговорила Сара. – Мне кажется, мы не должны… будет лучше, если мы…
Наверное, Джон Ди был прав. Какие-то вещи людям знать попросту не положено. Саре вспомнилась жалоба Мефистофеля: «Мой ад везде, и я навеки в нем»[81].
– Следуй за повозкой, – решительно проговорил Макс. – Сара, мы должны закончить это дело.
Они пересекли реку через Йираскув мост. Повозка ехала прямо перед ними. Макс и Нико держались по обе стороны от Сары, бормоча ей в уши: «Здесь ступенька… Налево не повернуть, придется обойти… Стой, машина…»
Сара пыталась блокировать образы и запахи тысяча шестьсот первого года и сосредоточиться на повозке. Однако каждая клеточка ее тела буквально вопила о том, чтобы остановиться, повернуть назад, убраться прочь от силы, заключенной в ларце. Повозка катила все дальше, они уже достигли Йозефа, и тяжелая энергия местного населения, столь долго подвергавшегося гонениям, буквально душила Сару.
– Он притормозил возле синагоги, – выдавила Сара, надеясь, что здание не разрушили в двадцать первом веке.
– Конечно! – выдохнул Нико. – Староновая синагога! По слухам, рабби Лёв спрятал на чердаке тело Голема в железном ларце. В это помещение четыреста лет никто не заходил – говорили, что рабби наложил на него проклятие, дабы ни один человек не нарушил сон Голема. Превосходное укрытие!
– Но хоть кто-то должен был туда подниматься, – заметил Макс. – Уборщица, например?
Нико покачал головой.
– Однажды туда залез на спор нацистский солдат. Сказал, что это глупые еврейские суеверия и что он хочет добраться до золота, которое там спрятано.
– И что случилось? – заинтересованно спросил Макс.
– Он умер мучительной смертью. Его гибель отпугнула остальных. Староновая – единственная синагога, которую нацисты решили не трогать.
– Он вносит ларец внутрь, – выпалила Сара. – Мы можем войти следом?
– Сейчас там закрыто, – сказал Макс. – А на улицах по-прежнему тьма-тьмущая туристов.
– Вы думаете, кучером был рабби Лёв? – поинтересовалась Сара. – Мы обязательно должны попасть внутрь!
– Во дворе есть лестница, ведущая в генизу – хранилище на чердаке синагоги, – пояснил Нико.
Они поспешили обогнуть здание, зайдя с тыльной стороны. Синагога оказалась окутана таким количеством обрывков чужих эмоций, что у Сары запершило в горле.
– Здесь куча народа, – буркнул Макс. – Постарайся вести себя естественно.
– А сейчас мы можем взобраться по лестнице, – пробасил Нико.
– Это лестница? – хором воскликнули Макс с Сарой.