– Я застряла в футболке, но все нормально. – Я изгибаюсь и тяну что есть мочи. – Я вылезу. Уже почти справилась. Можешь идти.

Ради бога, уходи. Моему чувству собственного достоинства уже ничто не поможет, так хотя бы позволь мне спокойно умереть.

Кэл делает ровно наоборот. Он подходит, ставит меня на ноги и помогает сесть на кровать. Потом несколько секунд смотрит на меня немигающим взглядом.

– Я даже не знаю, что сказать.

– Просто уйди. Это так унизительно. – Моя кожа покрыта слоем пота и розовыми пятнами. Щеки полыхают, а волосы выглядят так, будто меня шарахнули током. – Кэл, пожалуйста.

– Господи… Я схожу за ножницами.

Он выходит из комнаты, не заметив, как расширились мои глаза. Одна только мысль о чем-то колюще-режущем заставляет меня нервничать еще сильней. Когда он возвращается минуту спустя, я почти довела себя до слез.

– Прости. Вечно я попадаю в передряги, – жалобно говорю я.

Его взгляд смягчается.

– Не в передряги, а в приключения. Повернись.

Его слова меня чуть успокаивают, и я подчиняюсь. Он садится рядом. Тупой край ножниц касается моего позвоночника, и Кэл начинает осторожно разрезать ткань.

– Я вижу, вы с этой футболкой очень близки, так что приношу свои извинения.

Я слабо смеюсь.

– Остроумно.

Я стараюсь не шевелиться, пока он разрезает футболку, придерживая меня за талию свободной рукой. Когда он доходит до верхней части футболки, то легко проводит рукой по моему телу и бережно собирает мои волосы, чтобы перекинуть их мне через плечо и не задеть нечаянно ножницами.

Я дрожу, когда он проводит пальцами по моим волосам. Несмотря на суровую наружность, Кэл касается меня очень нежно. Почти любяще. Я инстинктивно льну поближе к нему, а он продолжает перебирать мои волосы, пока футболка наконец не падает у меня с плеч.

На мгновение мы оба замираем. Его рука ложится мне на плечо, потом опускается на локоть. Я ощущаю на шее его неровное дыхание, и кончик его носа на миг касается моего затылка. Я вдруг осознаю, что сижу рядом с ним в одном только лифчике и легинсах, и в моей памяти всплывает тот наполненный вожделением момент на диванчике в подвале. Во мне вспыхивает искра.

Но Кэл всего лишь делает глубокий вдох, убирает руку и встает.

– Одевайся, идем на веранду. – С этими словами он оставляет меня одну на кровати, полуголую, рядом с разрезанной футболкой.

Я оставляю пижаму в покое – мне и без нее ужасно неловко – и надеваю вместо этого джинсы со свитером, в которых собиралась завтра ехать на работу.