– Я? А я ничего не знаю. Хожу жую, что попадётся.
Обезьянки на месте не было.
– А где Орландо?
– Наверное, ложки ворует, – предположил Мартин. – Уж больно он любит блестящие ложки. Ему сколько ни дай, всё мало.
– Ложки? И что, ничего умнее призраки придумать не могут? А кто придумает, как мне вступить в контакт с Винни? – Живчик внезапно разозлился. Он раньше представлял себе призраков совсем не такими. Призрачности в них было не больше, чем твёрдости в губке для мытья посуды. – Вы же мне написали: «С призрачным приветом», – сказал он сердито. – Собакам нужно какое-нибудь
– Привыкнешь, – посулил Габриэль.
– Да не хочу я к этому привыкать!
– Все равно привыкнешь.
– Ай-ай, – сказал Валентин, вставая глядя на календарь. – Этап первый – отрицание. Этап второй – горе. Так-так… Готовьтесь к худшему, друзья! Наступает третий этап, известный как фаза ярости. Берегитесь…
– Р‐р-р-р-р! – Живчик схватил навозный справочник в зубы и швырнул его в пыльный угол.
– Спокойно, приятель. Я понимаю, что быть мёртвым – паршивее некуда, но всё-таки так не надо! – выпалил Валентин.
Габриэль покачал клювом.
– Ты, Живчик, негодник! А ну на место! – заорал Мартин, указывая в угол.
Это помогло. Живчик успокоился и спрятал нос между лапами.
– Простите. Простите меня, пожалуйста. Я обычно так себя не веду. Я не хотел вам грубить, просто мне очень плохо…
Тут у Живчика подкосились лапы, а хвост сам собой спрятался между ног.
– Мне очень плохо быть мёртвым. Не хочу я таким быть. Я скучаю без своих Пепперов, а сильнее всего я скучаю без Винни.
Мартин погладил пёсика по лапе:
– Не переживай, старина, грусть – это обычное дело. Знаешь, у меня тоже был свой собственный Пеппер. У всех тут был, – прошептал он в ответ на сочувственные взгляды друзей. – Любимец – самое преданное привидение. Мы никуда отсюда не уходим – на случай, если вдруг кому-то понадобимся, – заранее-то ничего не скажешь. Привязанность не заканчивается с такой глупостью, как смерть. Но я тебя уверяю: со временем станет легче.
Валентин вздохнул: