Время шло, а от тебя ничего не было. Я уже был готов сдаться, думая, что проведу тихий вечер дома, глядя кино, когда телефон пискнул. Ты писала так же, как разговаривала. Точными краткими фразами. «Привет, встретимся позже? Я пытаюсь написать тебе. Надеюсь, ты получил».

Я ходил по комнате, счастливый.

— Да, заеду за тобой в девять?

— Да. До встречи!

Я решил поехать в город на трамвае, чтобы выпить с тобой больше чем один бокал. Куда бы тебя повести?

Потом я ждал у входа в твой хостел, глядя, как молодежь входила и выходила, смеясь и болтая на множестве разных языков. Наконец появилась ты. На тебе была короткая джинсовая юбка, черная майка и сандалии с ремешками. Ты только что приняла душ, и я чувствовал цитрусовый запах твоих волос, словно от летних лимонов.

Я сказал, что мы можем пройти к реке, и ты, казалось, обрадовалась.

Вечерний город был прекрасен.

Особенно старый мост, построенный из средневековых камней, простирающийся над рекой, в воде которой мерцали огни.

— Когда-то на нем торговали мясники.

— Что?

— Мясники.

Ты засмеялась, говоря, что в это трудно поверить.

Мы не спеша перешли его. Иногда мы касались друг друга плечами, но не брались за руки. Как говорится, если девушка дает взять себя за руку, то даст и поцеловать? Я решил быть терпеливым. Ночь только началась, а такие ночи бывают долгими. Мы шли по мощенным булыжником улицам. Город взрывался ночной гульбой. Люди заполняли площади и ступени церквей. Казалось, в мире осталась только молодежь. Этот дух передался и тебе. Ты была в восторге. Увлечена моментом. Ты подошла поближе, чтобы что-то спросить, и я чувствовал в твоем дыхании и голосе бесшабашность.

— Давай чего-нибудь выпьем, — предложил я, и ты тут же согласилась.

Я отвел тебя в одно место на реке, где столики стояли прямо на берегу. Мы заказали белого вина. К нам подходили уличные цветочники, предлагая розы. Они наверняка думали, что у нас свидание или что мы пара. Я купил одну, чтобы они перестали нам докучать, и она лежала на столе между нами, как своего рода темно-красное обещание. Мы выпили и еще выпили. Вино ударило мне в голову. И тебе тоже. Я потянулся, чтобы взять тебя за руку, а ты вдруг воскликнула, глядя на розу:

— Она вянет… Она уже вянет.

Я сказал, что это так и есть. Tristezza dei fiori. Уныние цветов[3].

Ты поглядела на меня и больше не отводила глаз от моего взгляда. Ты повторила мои слова. Уныние цветов.

После графина или больше мы, пошатываясь, побрели обратно в город, по тем же продуваемым улицам. Довольно скоро мы нашли еще открытый ресторан.