— Откуда тебе-то знать? — пробурчала я, недовольная тем, что он обнажил те чувства, что я скрывала даже от себя.

— Ну, наверное, я это знаю потому, что сам сирота. До двенадцати лет я рос на улице, спал в приюте, ел то, что получалось украсть. Работал на рыбном заводе. По ночам скребком отдирал от полов толстые слои чешуи. Знаешь, как пахнут тухлые рыбные потроха?

Я покачала головой. Признаться, я даже и представить себе не могла, как это, что-то с полов сошкрябывать.

— А я знаю, малыш. И как кишки воняют и как язвы на руках образуются, когда в ранки вся эта гниющая грязь попадает. Я всего в жизни добился сам, никогда ничего не просил, хоть и предлагали. А знаешь, почему, Рояна?

Он склонился и коснулся губами уголка моего глаза, убирая слезинку, появившуюся там.

— Потому что я смог поверить людям. Я знал, что за моей спиной стояли Раи и Милава соф Эсгер. Твоего отца больше нет. Я думаю, что мачеха не смогла защитить тогда и теперь, чувствуя вину, буквально заваливает тебя дорогими вещами. Она пытается купить твое прощение. Поговори с ней. Обсуди все. Найдите компромисс. Не ломай дров, Рояна.

— Нет, — я покачала головой.

Даже сама мысль о том, что придется идти с поклоном к этой женщине и ворошить “старое грязное белье в наших корзинах”, казалась мне кощунственной. — Она все сделает для Раоса. А он уже пообещал не осложнять свою жизнь моим присутствием в ней и быстро получить статус вдовца. — Я темная ведьма, Этьер. Убей он меня, ни у кого и мысли не возникнет его обвинить. Я буду очередной темной, слетевшей с катушек...

— Нет, — Этьер оборвал мою речь, — этот мужчина никогда больше к тебе не притронется. И все же ты должна поговорить с мачехой и узнать, каково ее отношение к тебе в действительности.

— Ты не понимаешь, — я покачала головой, — это сложно. Мне проще в яме с нежитью оказаться, чем с ней за одним столом. Я маленькой была, так радовалась, когда она в доме появилась. Она баловала меня пирожками и сладостями. Когда мама умерла, отец стал срывать злость на мне. Я просила ее о помощи, а она просто закрывала дверь и оставляла меня с ним наедине. Она ни разу не вступилась за меня, не прикрыла перед ним. Зато Раоса даже прятала на кухне, и всегда молчала, когда он сваливал свою вину на меня. Она не пошевелит и пальцем, чтобы выручить меня из беды. Сделает все, чтобы наследство досталось ее обожаемому племяннику.

— Ясно, — Этьер нагнулся и выдохнул в мои волосы. – Не хочешь, значит не нужно. Видимо, время еще не пришло.

Остаток пути до города мы молчали погруженные каждый в свои мысли. Но с коленей Этьер меня так и не спустил. Его поведение казалось мне странным. Он никогда не был столь нежен. Неужели так сильно испугался за меня. Наверное, винит себя, что недосмотрел. Зюзя - истинный виновник всего произошедшего в лесу - спокойно спал, свернувшись клубочком на полу. И дела ему не было до наших страстей.

Глава 10

Уже стемнело, когда мы наконец-то приехали в городок Месщевск. После столицы все здесь казалось тусклым, грязным и унылым. Двухэтажные дома на четыре семьи, построенные как-то разбросанно, словно маги-строители где споткнулись, там и дом построили. Никакой архитектуры.

Обшарпанные стены, трещины по фундаменту, прогнившие крыши, в которых заметно не хватало черепицы. Улицы узкие, дороги разбитые. О тротуаре тут наверняка и не слыхали. Магазины без витрин, только по полинявшим и обесцвеченным вывескам можно было догадаться, что же там продают.

В общем, одним словом - глубинка!

— А мы здесь надолго? — вырвался у меня вопрос.

В этот момент мы проезжали мимо мясной лавки, у дверей которой на каком-то сомнительном бревне мужик топором рубил мясо. Куски падали прямо на землю. Но никого это не смущало. Поднимая их, мясник скидывал свой грязный товар в деревянный почерневший ящик. Оттуда люди выбирали приглянувшийся кусок и платили за него женщине в сером местами протертом переднике с оттопыренными надорванными карманами. Со стороны такая торговля выглядела просто ужасно. Но местные и бровью не вели. Видимо, для них это было нормой.

— А что такое? Столичная фифа испугалась деревенских нравов? — поддел меня Этьер.

Я насупилась. Похоже, что переживания за меня его отпустили и передо мной все тот же вредный, не поддающийся никакому обаянию, маг.