— Господин не скажет, — согласился он, улыбнувшись искренней радости Существа. Невероятно, как легко читались все эмоции в этих больших желтых глазах, в движении мимических мышц под чешуей морды. Легче даже, чем у человека. Отчего же Мэль, при всей своей проницательности, увидел в Существе только чудовище, не заметив практически человеческий ум?

— Ты сказала, что «Уррий» означает «Дар богини», — напомнил Арон, когда они уже поднялись в крепость, оставив Существо с его обедом, принесенным слугами. — О какой богине ты говорила?

Они стояли вдвоем на самом верху башни, на небольшой смотровой платформе. Арону здесь нравилось, кроме того, хотелось увидеть реакцию рабыни на высоту. Нисса не выглядела испуганной, осматривалась вокруг с плохо скрытым любопытством. Арон заметил, что ей хочется подойти к самому краю, заглянуть в проем бойницы, но без разрешения господина она не смеет, а спросить стесняется.

— Я говорила о Великой Матери. — Девушка прижала сложенные ладони к сердцу в молитвенном жесте.

— Никогда не слышал, чтобы богиня даровала что-то обычным людям, а не своим Дочерям, — недоверчиво сказал Арон.

Нисса кивнула:

— Это так, господин. Ее дары — очень редкое событие, но даже в пустыне Аккачи порой идет дождь.

— Один раз в пятьдесят лет? — не удержался Арон.

— Нет, господин, — серьезно возразила девушка. — Один раз в пятьсот. Но это случается. Как и дар Великой Матери.

— Как это произошло?

— На рассвете самого длинного дня в году, — размеренно заговорила Нисса, словно рассказывая легенду, — на алтаре главного святилища Великой Матери появилось яйцо размером с голову взрослого мужчины. Скорлупа его отливала серебром, а по поверхности расходились узоры, светящиеся багрянцем. Когда солнце достигло зенита, скорлупа раскололась и Уррий появился на свет.

— Что произошло потом? — полюбопытствовал Арон, мысленно порадовавшись своей идее взять Существо в крепость.

Великая Мать была одной из немногих божественных сущностей — иногда так вовсе единственной, к которой он относился положительно. Не поклонялся, скорее искренне уважал. Даже любил, наверное, — как можно любить море, лес или небо. Все же, если бы не ее Дочери, мальчишка по имени Арон Тонгил сгинул бы больше двадцати зим назад.

— Много лет Великий Уррий жил в храме, воплощая благоволение богини к нашему народу. В то время страна процветала, наслаждаясь богатством и изобилием. Уррий рос очень медленно — в народе сменялось два поколения, прежде чем он увеличивался на один фут в длину… — Нисса замолчала. Выражение ее лица стало таким задумчивым и грустным, словно речь шла не о событиях, прочитанных в старых свитках, а об истории ее собственной жизни.

Арон осторожно коснулся руки девушки.

— И что же случилось?

— Предательство, — сказала она негромко. — Брат правившего тогда Сияющего Ока, жестокий и коварный человек, искал власти. Он сумел переманить на свою сторону многих военачальников и попытался убить правителя. Его план провалился. Когда брат правителя понял свое поражение, он бежал из столицы, но захватил с собой многие драгоценности и похитил Уррия. Когда верные преследовали его, солнце, которому предатель молился, ослепило их, а злодей исчез.

— Когда это произошло? — спросил Арон.

— С той поры сменилось двадцать два поколения, — ответила Нисса. — В вашей стране тогда правил человек, называемый Первым Императором.

— Больше пятисот лет назад?