Видя, что мы не похожи на правительственные войска, нас в селение пустили без боя. Переговорив со старейшиной, я отправил гонца к полковнику Билилико. Точнее его отправил старейшина, а я просто дал ему в сопровождение своего проводника на мотоцикле.

Полковника я ждал целые сутки, потихоньку пополняя свои ряды готовыми сражаться с сиадистами местными. Наконец, Билилико явился. И явился он не один. Вместе с ним прибыли ещё две или три тысячи воинов, и посёлок сразу превратился в военный лагерь. На фоне такой армии повстанцев нас как-то вдруг оказалось ничтожно мало.

— Твой отряд отлично справился с работой, — крепко пожимая мне руку, начал полковник. — А теперь мы пришли на помощь, как ты и просил.

— Не знал, что вы можете выставить и прислать столько воинов! — не скрывая удивления произнёс я.

— Ну, наши возможности больше, чем ты думал, — проговорил полковник. — Враг, благодаря обороне Кисмайо и твоим действиям, остановлен и начинает отступать. Мы здесь, чтобы погнать его дальше. Ты можешь помочь нам, а можешь уйти. Весь твой отряд собран в одно целое, и ты волен принять любое решение.

— Мои люди вряд ли довольствуются такими результатами. Мы ещё не собрали столько трофеев, чтобы спокойно уйти домой. Как говорят: игра не стоила потраченных свеч! И пока наш выигрыш мизерный.

— Значит, ты отправляешься с нами?

— Да.

— Хорошо, но тогда твои люди пойдут в первых рядах, — без обиняков заявил мне полковник Билилико.

— То есть мы примем на себя главный удар?

— Да, а как же иначе?! Сейчас мы имеем все шансы победить! И тогда Барре сбавит, наконец, свои обороты и выпустит из тюрем политических заключённых. Он совсем сошёл с ума, и мы должны сначала остановить его, а потом судить. Барре совсем недавно практически стёр с лица земли город Харгейса, погибло много людей из клана исаак. Из твоего клана, Хвала Небу! Это селение, как и Дуджума, тоже было бы уничтожено, потому что люди клана Барре не щадят никого. Женщин массово насилуют, мужчин убивают, а дома сжигают. И это несмотря на то, что оба родителя Барре из племени дарод: отец из клана марехан, а мать из клана огаден. Мы тоже дарод. Но он всё забыл и настроил против себя все кланы! Мы никогда бы не пошли на то, чтобы пригласить твой отряд. Но у нас на счету каждый солдат.

— Ясно. Надеюсь, вы не ударите мне в спину? И не сбежите с поля боя, бросив моих людей?

— Нет, мы будем биться плечом к плечу! — горячо заверил меня полковник Бараш Билилико.

Однако я ему не верил. Меня радовало только одно: несмотря на большое количество людей, что привёл с собой полковник, все они оказались обыкновенным ополчением. Простые негры. Правда, эти негры были с автоматами. А ещё была техника. Несколько бронетранспортёров и много всяких машин и грузовиков. Тяжелых орудий и миномётов я у них не заметил.

Пулемёты имелись и много. Заметил я и гранатомёты, и несколько зенитных установок, но на этом всё, собственно говоря, и заканчивалось. Что ж, будем исходить из того, что имеем.

Мы выступили на следующий день, предварительно проведя лёгкую разведку. Вслед за нами поехали и повстанцы. Сидя на заднем сиденье открытого уазика, я периодически разворачивался и смотрел в бинокль, как собираются в колонну и выезжают силы повстанцев. Грустное зрелище. Грустное не для меня, а для них. С такой организацией, будь их хоть десять тысяч против моих пятисот солдат, им всё равно ничего не светит.

Правда, была и проблема. И заключалась она в том, что менталитет моих солдат мало чем отличался от основной массы сомалийцев. Да, все мои бойцы вышколены. Да, с боевым опытом, обучены самой войной. Однако почти все офицерские должности у меня занимали кубинцы. Причём не абы какие, с улицы, а лично мной спасённые от смерти. Кроме того, я проверял их на наличие семьи на Кубе и, если таковой не было, все они женились на местных. Но этого всё равно было недостаточно. В армии должна быть дисциплина. Если её нет, то последствия обычно бывают печальные. А негр и дисциплина — понятия малосовместимые. Так хотелось бы переложить на кого-нибудь другого их подготовку и воспитание! Но пока не судьба.

Вообще, мне всё время приходилось балансировать между известностью в узких кругах и полным инкогнито. Инкогнито получалось с трудом. Очень трудно оставаться безызвестным, когда всё зависит исключительно от твоих усилий. Удел каждого лидера — это умение правильно подбирать единомышленников. Ну, и затем направлять, контролировать их. Создать эффективно действующую организацию, объединить одной целью и одним наказанием. Жёстким наказанием. Не миновала чаша сия и некоторых вопросов, возникших в отряде.

Одного бойца пришлось расстрелять за грабёж. Нет, я не против самого грабежа, я против того, чтобы он начинался без моей на то санкции. Этого я простить не мог. После показательной казни я снова популярно объяснил всем: за что этого солдата лишили жизни. И попутно напомнил: кто платит им деньги, а также лечит и устраивает их дальнейшую судьбу.

В общем, мои люди, конечно, были намного лучше сомалийцев за счёт опыта и железной дисциплины. Ведь генералиссимус Суворов побеждал не только благодаря своему полководческому таланту, но и за счёт выучки и стойкости русского солдата. Один штурм Измаила чего стоит, когда превосходящие силы турков потерпели разгромное поражение. Над этим стоит задуматься. Короче, от солдата зависит очень многое.