– Знаете, вы очень сердитый психолог. – Барда улыбнулся.

– Я очень прагматичный психолог. Иногда есть неоспоримое добро и неоспоримое зло, и нет ничего страшного в том, чтобы это признать. Гнев имеет важное значение. Он приносит очищение и подготавливает почву к разрешению противоречий. Я прописываю вам дозу ярости, в которую вы должны впадать ежедневно. Гневайтесь, Броуди Барда. Вы имеете на это право. – Мобильник Конни зазвонил, и она взяла его: – Конни Вулвайн.

– Это действительно доктор Вулвайн? – последовал вопрос.

Конни показала на свой мобильник, и Барда достал свой телефон, чтобы отправить сообщение.

– Да. С кем я говорю?

– Вы обратились ко мне. Я полагал, что вы ждали моего звонка.

– Да, я ждала вашего звонка, и я рада, что вы позвонили. Только я не знаю, как мне вас называть.

– Никак. Вам никак не надо меня называть. Вы сказали, что хотите знать, что Элспит и Мэгги в порядке. Они в порядке. Я позвонил только затем, чтобы сказать вам это. Я забочусь о них так, как полагается. У вас есть дети?

– Нет.

– Жаль. Из вас бы получилась хорошая мать. Я могу это определить.

– Я не уверена, что из меня вышла бы хорошая мать. – Конни рассмеялась. – Иногда я беспокоюсь о том, что слишком закоснела в своих привычках, чтобы стать матерью.

– Это не самое важное. Главное качество любого родителя состоит в том, чтобы взять на себя обязательство и не отступать от него. Главное, держаться намеченного курса.

– Согласна. Послушайте, это формальность, но мне нужно удостовериться в том, что вы действительно…

– Элспит где-то потеряла одну кроссовку. Я заметил это, только привезя ее домой. Об этом не говорилось в газетах. Этого хватит?

– Да, вполне. Кстати, раз уж мы заговорили на эту тему – не нужно ли Мэгги больше одежды или, быть может, ее учебники? Наверняка мы могли бы оставить все это в каком-то месте, где вам не пришлось бы вступать с нами в контакт.

– Нет, у нее все есть. Я подумал обо всем заранее.

– А Зевьеру скоро понадобятся его лекарства.

– Как долго он может обходиться без них?

Конни сделала паузу. Если сказать, что срочности нет, она потеряет возможность установить контакт, а если заявить, что дело не терпит отлагательств, преступник может решить, что Зевьер ему только в тягость, и избавиться от него.

– Еще пару дней можно подождать, но потом у Зевьера появятся трудности с мышечным контролем, и общее функционирование его организма ухудшится. Ему станет сложно есть и умываться.