Наверное, это было бы странно — именно сейчас, при переходе, заняться онанизмом, но Вася не исключал эту возможность, так ему сейчас крутит ноги.
Свет погас. Вася наконец открыл глаза и проморгался. Смартфон брякнул уведомлением и вывел перед глазами новое сообщение:
— Ты как? Курицу греть? Успеешь?
Вася посмотрел в иллюминатор. Кучевые облака, такие же, как на Земле, кудрявые и пушистые, плывут в атмосфере. Что-то буцкнуло по обшивке с той стороны. Вместо облаков в иллюминаторе появилось перепачканное землей, в каких-то нелепых татуировках, лицо. Васе показалось, что у Гали примерно такая же татуха на бедре.
— Грей. Успею, — подумал Вася.
— Целую, — ответила Галя.
Вася пнул в иллюминатор. Человек с татуировкой на лице в ужасе отскочил от капсулы.
— Это ты съел Кука? — закричал Вася в иллюминатор.
— Ну и? — появилось перед глазами сообщение. «Залупу коня Рокоссовского нам всем», — подумал Вася.
— Ясно, переход обратно через две минуты, рапорт по форме, конец связи.
Вася передернул плечами, словно захотелось в туалет, но пришлось сдержать порыв. Этот новый дежурный явно хочет выслужиться. Никто уже так не говорит. Конец связи. Конец связи! Какой там у тебя конец? Какой связи?
Люди с татуировками на лице окружили капсулу, с удивлением и опаской рассматривают Васю.
— Ну что, чурки нерусские, не ожидали? — рявкнул Вася, вылезая из капсулы.
Люди испуганно брызнули в сторону.
— Я вас тут сейчас всех порабощу, всех баб ваших оттрахаю и буду новым богом, суки неразумные, ясно?
В ответ в Васю полетело копье.
— Дебил, — сказал Вася и подумал: — Защита.
До ужина оставалось минут пятнадцать. Вася зашел в капсулу, улегся в кресло.
Вася Супов. Вася Супов. Ну почему Вася Супов, думал он. Завтра же напишут, что наконец-то человечество выяснило, одни ли мы во Вселенной. Исследована последняя планета последнего мира, и там, так же, как и везде, обнаружены люди. И Васина фотография. И написано — Вася Супов. Почему мама не назвала Юрием? Или Владимиром. Конечно, написано будет Василий. Но Юра — Юрий, а Василий Вася. Вася Супов. Человек, поставивший точку.
«Переход», — подумал Вася.