Экономка покачала головой.

– Лорд Джоаккино не хотел, чтобы девочка осталась в живых. Он дал повитухе строгое указание умертвить ребенка. Но, на счастье маленькой Розельдины, она родилась мертвой и избежала встречи с жестокостью этого мира. Роды длились несколько мучительных часов, а детского крика мы так и не услышали. Спустя долгое время повитуха вышла из комнаты и показала младенца. Девочка была бледной, не дышала, не двигалась. Скорее всего, для нее все закончилось еще тогда, когда лорд Джоаккино избил ее мать. После такого, как вы понимаете, обычно не выживают. Повитуха пообещала, что похоронит малышку, как подобает, и унесла с собой – измученная леди Оттавия успела только поцеловать новорожденную дочь и дать ей имя, первое, что пришло в голову, – Розельдина.

– Розельдина, – эхом откликнулась я. – Дочь леди из рода Себастьяни и циндрийца…

Мертвая и немертвая одновременно.

– Лорд Джоаккино покинул поместье, – севшим голосом закончила госпожа Ленс. – И больше никогда не возвращался сюда вплоть до смерти сестры. Леди Оттавия так и не оправилась после случившегося, не смогла смириться с потерей. Ей часто чудился голос дочери, который как будто звал ее куда-то. И однажды она последовала за ним, ушла навсегда…

– Спасибо, госпожа Ленс, вы нам бесконечно помогли, – любезно проговорил лорд Сантанильо, помогая экономке подняться с кресла и провожая ее до двери. – Передайте вашим подчиненным, что кофе, чай, обед и даже восхитительные сладости вашей милейшей кухарки нам пока не понадобятся. Впрочем… – Он задумчиво усмехнулся. – Нет, сладости как раз придутся кстати. Накройте нам в гостиной на троих примерно через часок.

Ответ экономки заглушил хлопок двери.

Лорд Сантанильо вернулся к нам, обвел всех тяжелым напряженным взглядом.

– Что ж, если милейшая леди Элейна действительно является той самой Розельдиной из рассказа госпожи Ленс, многое становится понятно. Кто-то – вероятно, наш с вами злокозненный менталист – был в курсе этой печальной истории, о чем и поведал маленькой сиротке Розельдине Ллойд, соблазнив ее возможностью отомстить жестокому убийце матери. Девочка послушно втерлась в доверие к старому Себастьяни и убедила всех без исключения членов своего почтенного семейства, что она чистокровная леди. – Адвокат пристально посмотрел на лорда Фабиано, но тот остался невозмутимо-безучастным. – А потом, должно быть, постепенно привела в исполнение план, итогом которого стала смерть лорда Джоаккино, произошедшая в далеком полузаброшенном поместье.

– Это лишь предположение, – негромко заметил Майло. – И, должен сказать, довольно безумное.

– Да, – легко согласился адвокат. – Но мы можем его подтвердить или опровергнуть, если… – Он обернулся к лорду Фабиано. – Себастьяни, я обещал не трогать твои темные секреты, но ты же видишь, что ситуация безнадежная. Что бы ты ни планировал, очевидно – одному тебе не справиться. Расскажи нам. Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь. И обещаю, осуждать никто не будет. – Новый взгляд, на этот раз в сторону меня и Майло. – Даже зануда Кастанелло. Майло, пообещай.

Нахмурившись, супруг кивнул.

– Мне все равно, – ровным голосом сказал лорд Себастьяни. – Меня вы можете осуждать сколько хотите. Но Лей… если я услышу хоть одно дурное слово о ней…

Он оборвал себя на полуслове, и пусть ничего угрожающего в его словах и позе не было, по спине все равно пробежал холодок.

– Милорд Себастьяни, – тихо произнесла я. – Что бы ни совершила когда-то давно леди Элейна, я уверена, в этом нет ее вины. Я лучше других знаю, как менталист, которого мы тщетно ищем, умеет искажать правду и переворачивать мир с ног на голову. Да, многие поступки леди Элейны до сих пор остаются для меня загадкой, но не мне ее осуждать. И Майло… – Я посмотрела на супруга с молчаливой просьбой. – Тоже понимает это.

Супруг упрямо покачал головой.

– Она могла рассказать мне. – В его голосе сквозила обида. – Мы были женаты. Неужели для нее это совершенно ничего не значило? И ты, Фабиано. Я всегда считал тебя другом, почти братом. Но теперь у меня словно открылись глаза – ты…

– Кастанелло!

Майло скрипнул зубами, но под тяжелым взглядом лорда Сантанильо замолчал, продолжая сверлить бывшего друга взглядом из-под насупленных бровей. Лорд Себастьяни не торопился начать разговор, словно ожидал ответа Майло.

– Да, да… – наконец проговорил супруг с явной неохотой. – Я… понимаю, что ситуация непростая. Обещаю… не судить… поспешно.