Хотя само слово не упоминается, ад — тема пятого воскресенья. Сегодня многие христиане предпочитают не думать об аде. Они игнорируют ад, отрицают его или занимают уклончивую позицию агностика. Мысль о гневе Божьем вызывает у нас дискомфорт, нам неудобно возвещать Евангелие как спасение от грядущего суда. Да, не нужно рубить с плеча. Подлинное Евангелие производит любовь к Богу и благо для мира. Но нередко Евангелие однобоко преподносится как весть о жертвенной любви, служении и готовности умереть за других. Все так — но это любовь, служение и смерть Христа, который пришел спасти грешников!

Мы все хотим спасти мир: то ли вернуть всю Америку Христу (если вы правый), то ли вместе с Боно и Биллом Гейтсом победить голод в Африке (если вы левый). Но сначала нам надо вспомнить, что Иисус пришел спасти грешников. Опираясь на то, что я вижу и читаю, я прихожу к выводу, что молодое поколение христиан участвует в миссии не столько ради спасения душ, сколько ради спасения планеты. Усилия направляются на решение социальных, а не духовных проблем. Конечно, работа над последними не исключает внимания к первым. Те, кто занимается «духовным», не должны игнорировать «социальное», и наоборот.

Однако нельзя допустить ситуацию, когда христиане стараются облегчить страдания людей в этом мире, но совершенно не думают о страданиях в вечности. Каждый христианин, участвующий в миссии — медицинской, образовательной, гуманитарной — или просто старающийся быть хорошим соседом, должен и сопереживать боли реальных людей, и искать возможности рассказать спасительную благую весть. Если, конечно, Иисус не ошибался, когда говорил, что нужно бояться Того, кто может ввергнуть и тело, и душу в ад (Мф. 10:28).

Катехизис напоминает нам о глубинном кризисе человека: при прочих равных Бог — против нас, а не за нас. Нельзя просто по прихоти и капризу вычеркнуть гнев Божий со страниц Писания. Даже в той знаменитой главе 25 в Евангелии от Матфея, где Иисус учит нас заботиться о самых слабых, Он также предупреждает, что нас могут выгнать с брачного пира (Мф. 25:10), оставить во внешней тьме (25:30) и отправить на вечные муки (25:40). Со всей серьезностью мы должны признать, что ад реален и люди в него попадут.

Бог справедлив, значит, мы заслуживаем наказания и сейчас, и потом. Бог не может лгать. Он не может измениться. И Он не может пойти против Своего собственного правосудия. Он не отпустит нарушителей закона простым мановением руки, проявив толерантность и поклонившись инклюзивности. Грех должен быть искуплен, грешники должны быть наказаны.

Бог останется верным себе и свершит правосудие, поэтому для нас есть только два варианта: или мы сами платим за свои грехи, или за нас платит ктото другой. Ответ на вопрос 13 быстро отвергает первый вариант. Мы не можем сделать достаточно, чтобы искупить свои грехи: вопервых, мы конечные существа и не можем компенсировать оскорбление, которое мы нанесли бесконечному Богу; вовторых, каждый день мы только больше грешим и увеличиваем свою вину. Как пел Джонни Кэш: «Работал шестнадцать часов и что заработал? Стал только ближе к гробу и глубже в долгах увяз»⁷. Так и в нашей духовной жизни. Мы не можем выплатить свой долг Богу. Чем больше мы напрягаемся, тем глубже яма.

«Может ли какоелибо сотворенное существо освободить нас от этого долга?» — звучит вопрос 14. Есть хоть ктонибудь во всей вселенной, кто мог бы оплатить наш долг?

И опять ответ: «Нет». Вопервых, Бог справедлив и не станет наказывать другое существо за грех человека. Только плоть и кровь могут спасти плоть и кровь (Евр. 2:14–18). Иначе говоря, только член семьи может спасти другого члена семьи. Вовторых, любое другое существо при оплате нашего долга столкнется ровно с той же проблемой, что и человек, — недостатком золотовалютных резервов. Ни животное, ни святой, ни ангел не вынесут всего веса Божьего гнева на грех человека.

Очевидно, что Гейдельберг спешит привести нас к Христу. Его имя не звучит вплоть до воскресенья 6, но ответ на вопрос 15 не оставляет нам других вариантов. Если Бог не станет наказывать нечеловека за человеческий грех, а сам человек не вынесет веса Божьего гнева, то спасти нас может лишь тот, кто одновременно человек и Бог. Нам нужен посредник, который положит свои руки на обе стороны (Иов. 9:33). Нам нужен праведный человек, чтобы спасти падших людей, и божественный человек, чтобы понести гнев Бога. Нам нужен «истинный и праведный человек, который одновременно… истинный Бог».

Церкви пришлось пережить несколько столетий ересей, чтобы в конце концов защитить библейскую истину от заблуждения. Практически все ранние ереси касались личности Христа. Одни отрицали Его божественность (ариане), другие — его человечность (докеты), третьи смешивали человечность и божественность (евтихиане), а четвертые разделяли их (несториане). Какими бы логичными и привлекательными ни казались отклонения от ортодоксального учения, они не годились, потому что только Богочеловек может спасти людей от Бога. Нам нужен мост, который простирается в обоих направлениях достаточно далеко, чтобы покрыть пропасть между святым Богом и людьмибунтовщиками. Нам нужен Посредник, который, как сказано в Афанасьевском символе веры, «Бог и человек», но их «не два, а один».