Эверетт открыл и придержал дверь, пропуская остальных внутрь.

Помещение было чистым и необычным. Для них уже накрыли большой стол из красного дерева, сервированный красиво разложенными пирожными, булочками с персиковой и шоколадной начинкой, румяными пышками, миниатюрными фруктовыми пирогами, покрытыми глазурью, и тончайшими сэндвичами с огурцом. И живот Сигны предательски заурчал, желая попробовать все без исключения. Прискорбно, что правила приличия мешали это сделать. Жизнь оказалась бы куда проще, если бы не приходилось постоянно думать, что положено есть и в каком порядке. Сейчас Сигна полностью разделяла мнение Ангела смерти, что нужно просто брать то, что хочется.

Эверетт выдвинул стулья для Сигны и Шарлотты, присевшей с такой невероятной грацией, о которой Сигне оставалось лишь мечтать. Перси ухаживал за Элизой, которая обмахивалась черным веером, якобы скрывая румянец, хотя для Сигны это выглядело слишком наигранно. Похоже, это некий язык жестов, неведомый ей, но очаровавший Перси, наблюдавшего за медленными плавными движениями рук. Чем дольше девушка им махала, тем сильнее Сигне хотелось выхватить мерзкую штуковину и выбросить в окно. Внутри было вовсе не жарко, а взмахи веера растрепывали волосы, и те лезли ей прямо в лицо.

Эверетт, похоже, разделял ее чувства. Он поморщился и старался не смеяться, глядя на кузину, а поймав взгляд Сигны, усмехнулся. Шарлотта молча смотрела в сторону, накладывая в чай сахар.

– Вы уже давно в Торн-Гров, мисс Фэрроу? – спросил он, присаживаясь и ожидая, пока дамы выберут десерты, прежде чем положить одно пирожное на свою фарфоровую тарелку.

Перси постелил на колени салфетку, а затем положил по булочке на тарелку кузины и Элизы. Сигне даже в голову не пришло отказываться от наивкуснейшей выпечки. Она намазала поверх лимонный крем и взбитые сливки, изо всех сил стараясь вести себя изящно и скрыть нетерпение под маской скромности.

– Уже месяц, – ответила она, надеясь успеть откусить кусочек до следующего вопроса. – Торн-Гров прекрасное место. Хоторны были очень добры ко мне, пригласив сюда.

– Глупости, – отчитал ее Перси. – Ты часть семьи. И нам это только в радость.

Сигна запихнула в рот булочку, чтобы удержаться от ответа. Куда подевалась его любезность, когда он выгонял ее из аптеки или когда насмехался над неумением танцевать?

– Кстати, весной у Сигны день рождения, – заметила Элиза. – И она дебютирует в этом сезоне.

– Полагаю, это означает, что мы с вами будем довольно часто видеться, поскольку я также намерен остаться в городе до конца грядущего сезона. – Эверетт слишком очаровательно улыбнулся ей, нарушая все приличия, и кусок застрял у Сигны в горле. Когда она сделала большой глоток дымящегося чая, чтобы проглотить булочку, напиток обжег язык, а на ум пришло правило из «Руководства для леди по красоте и этикету»: следует распивать чай маленькими глотками и ни при каких обстоятельствах нельзя дуть на напиток, каким бы горячим тот ни был.

– Вот уж совпадение. – Сигна не понимала, что взяло верх: трепещущее сердце или расшатанные нервы. Теоретически Эверетт воплощал собой ее идеального мужчину – доброго, красивого и очаровательного светского льва. Она не очень заботилась о его статусе, но заинтересованные взгляды, которые украдкой бросали на них окружающие, говорили в его пользу. Но, боже правый, если простое чаепитие всякий раз превращалось для нее в настоящий подвиг, то она понятия не имела, каким образом исполнит свою мечту самой стать светской львицей. И Сигне отчаянно захотелось спросить у мамы, как ей это удалось.

Она сделала еще глоток обжигающего чая и разделалась с огуречным сэндвичем, прежде чем начать намазывать маслом пышку, предоставив Перси поддерживать разговор, пока она займется едой, – чем скорее закончится встреча, тем скорее они вернутся обратно в поместье к Блайт и спасут ее, и Сигна сможет наконец подумать о другом.

Перси демонстрировал образцовое поведение джентльмена, ухаживая и льстя Элизе, чем привел девушку в полный восторг. Он выглядел настоящим дамским угодником, каким, по слухам, был его отец, расспрашивая Шарлотту и Элизу об их интересах и недавних визитах в оперу. И снова наполнил чашку Элизы чаем с величайшей осторожностью, излучая при этом такое обаяние, которого Сигна никак от него не ожидала. Тем временем Шарлотта обсуждала с Эвереттом его частые путешествия.

Сигна с интересом слушала, как они обсуждают званые вечера, неизвестные ей спортивные события, и присоединилась к разговору, только когда Эверетт спросил об ее интересах и цели их с Перси визита в город. Кузен тут же выдал складную ложь, прежде чем она смогла ответить, больше заботясь о затекшей спине и ноющей шее из-за необходимости сидеть так прямо. Сигна была уверена, что нарушила несколько правил этикета: не соблюдала последовательность в десертах, не вовремя клала в чай сахар и точно не помнила, сколькими пальцами нужно держать чашку. И хотя все же поймала на себе парочку пристальных взглядов Элизы, к счастью, никто не сделал ей замечаний. Сигна знала все правила назубок, но на практике они казались противоестественными. В итоге она вовсе перестала есть и пить, чтобы не раздражать всех присутствующих, наблюдающих за ней и лордом Уэйкфилдом.

Остаток дня прошел как в тумане. Сигна задала еще пару вопросов, не в состоянии полностью расслабиться из-за страха, что может сделать или сказать нечто неподобающее. Возможно, глупо так переживать, учитывая, что Элиза слишком увлеклась Перси и маханием веером, чтобы считать съеденные Сигной булочки, а Шарлотта с Эвереттом излучали саму доброту. Тем не менее из-за волнения ее подташнивало, а кожа покрылась крапивницей.

Наконец, чай остыл и еда закончилась. Перси положил на стол сложенную салфетку и встал. Эверетт последовал его примеру, помогая Сигне и Шарлотте, и, когда все встали, предложил Сигне руку.

Охваченная паникой, она все же приняла предложение и позволила сопроводить ее на улицу.

– Мне было очень приятно познакомиться с вами, – сказал лорд, сверкая самыми ровными и белоснежными зубами на свете. – И я с нетерпением жду возможности узнать вас поближе в течение предстоящего сезона, мисс Фэрроу.

Сигна годами представляла этот момент. Правда, не могла подумать, что по спине будет струиться пот, а умирающая кузина ждать лекарства. Такого она не могла даже вообразить, поэтому отшатнулась от Эверетта и ухватилась за Перси, надеясь, что улыбается достаточно убедительно.