По окончании войны существенные изменения происходили во всех сферах жизни советского общества. Лагерная система также эволюционировала, вносились необходимые коррективы и в культурно-воспитательную работу в региональных подразделениях ГУЛАГа.
Начальник ГУЛАГа генерал-лейтенант В. Г. Наседкин, упоминаемый выше, так сформулировал основные задачи работы ГУЛАГа в сфере воспитания на послевоенный период:
а) проведение среди заключенных политической работы через организацию бесед, докладов, лекций о политической и хозяйственной жизни страны;
б) организация трудового соревнования среди заключенных, внедрение в производство стахановских методов труда, выращивание отличников, многостаночников и рационализаторов производства;
в) организация обмена опытом работы лучших производственников через печать, производственную наглядную агитацию, слеты и заседания штабов трудового соревнования;
г) оказание помощи производственным аппаратам лагерей и колоний в развертывании сети школ и курсов массово-технического обучения;
д) повседневная помощь администрации лагеря-колонии и непосредственное участие в вопросах организации быта заключенных;
е) разъяснение заключенным установленных правил режима, трудовой дисциплины и мер поощрения за показатели в работе, в частности широко популяризовать решения о досрочном освобождении и снижении сроков наказания за отличные показатели на производстве и в быту;
ж) борьба с отказчиками, промотчиками, нарушителями трудовой дисциплины режима;
з) организация культурного отдыха заключенных с обязательным преимущественным культобслуживанием работающих на производстве, использование в этих целях клубов для заключенных, культуголков, культпалаток, организация школ, библиотек, кружков самодеятельности, демонстрация кинокартин;
и) развитие самодеятельности заключенных через вовлечение их в работу различных секций: массово-производственную, культурно-массовую, санитарно-бытовую и другие, работающих под руководством и контролем КВО.[46]
Послевоенное время привнесло в практику работы исправительных учреждений много новаций, которые особенно важны для понимания системы культурно-воспитательной работы, сложившейся в лагерях Северного управления строительства железных дорог в период возведения объектов Трансарктической магистрали.
В первую очередь изменения оказались обусловлены специфическими условиями, в которых лагерям предстояло работать в послевоенный период. «Разгрузка» ИТЛ в период Второй мировой войны способствовала снижению количества заключенных в лагерях с 1 929 729 в 1941 г. до 1 179 819 в 1944 г.
Процесс происходил естественным путем из-за более высокой смертности, вызванной снижением норм питания и ухудшением медицинского обслуживания, отбытием части контингента в действующую армию и общим разладом лагерного механизма в условиях оккупации значительной части густонаселенной территории страны.
Однако с наступлением мирного времени и налаживанием полномасштабной деятельности органов НКВД и НКГБ как в «старых» регионах СССР, так и на присоединенных территориях, а также в зоне советской оккупации Германии и ее союзников лагеря стали пополняться новым контингентом заключенных. Это происходило как в связи с преследованием врагов советского режима, а также лиц, запятнавших себя сотрудничеством с гитлеровцами (ОУН, «лесные братья», «власовцы», полицаи и т. д.), так и в связи с тем, что количество территорий, подконтрольных СССР в 1944–1945 гг. существенно увеличилось, а значит, выросло и число обычных уголовных преступников. Так в 1946 г. в лагерях и колониях ГУЛАГа находилось 1 703 095 заключенных, а в 1948 г. — 2 199 535.
19 апреля 1943 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило проект Указа Президиума Верховного Совета СССР «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников». Указом предполагалась новая норма наказания — ссылка «на каторжные работы на срок от 15 до 20 лет». Для преступников, приговоренных к каторге, организовывали специальные отделения при действующих лагерях. Позднее были учреждены Особые исправительно-трудовые лагеря, в которых предусматривался режим, представлявший собой комбинацию лагерного и тюремного.
Основной тенденцией в послевоенной карательной политике стало расширение числа заключенных за счет «бытовиков» — трудоспособных, имеющих квалификацию граждан, пригодных для участия в реализации инфраструктурных проектов в неосвоенных регионах СССР.
Наличие среди осужденных значительного числа бывших фронтовиков, «власовцев», «пособников», работавших в немецких учреждениях на оккупированных территориях, и других категорий заключенных делало эту огромную массу трудноуправляемой и непредсказуемой. Руководству ГУЛАГа пришлось вносить существенные коррективы в работу подведомственных учреждений.
Инструкция 1947 г. «О режиме содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР» вновь вводит дифференцированную систему отбывания наказания и устанавливает два режима содержания заключенных — общий и особый, вводилась и такая поощрительная мера, как перевод заключенных на более мягкие виды режима.
Как и во времена строительства Беломоро-Балтийского канала и канала Москва — Волга, осужденным «в свободное от работы время» разрешалось заниматься литературными трудами и искусством под контролем администрации. Произведения заключенных, предназначенные для художественной самодеятельности, могли публиковаться в печатных изданиях. Картины, скульптуры и другие произведения предназначались для использования в оформлении клубов, столовых и бараков заключенных. Научно-технические работы, изобретения и рационализаторские предложения подлежали передаче в Бюро изобретательства лагеря. При освобождении с санкции оперативно-чекистских отделов заключенным могли выдать их музыкальные и другие работы, за исключением произведений, отражающих жизнь, быт, производственную деятельность и другие секретные сведения о лагерных подразделениях.