Содрогаясь от ударов холодного пустого голоса сильнее, чем от грохота обломков дикастерия, Вета уже готова была разрыдаться, и разрыдалась бы, если бы Соли и дальше продолжил словесное избиение подруги. Но причин продолжать у Соли не нашлось, он был вполне доволен результатом. Этот безразличный к чужим смертям монстр всего лишь хотел немного поиздеваться над Ветой. Лёгкая месть. Ни больше, ни меньше. Устроенные суккубой разрушения, равно как и жертвы таковых, его почти не интересовали. Можно было бы сказать, что не интересовали совсем, если бы не одно обстоятельство.
Кратер, образовавшийся после уничтожения дикастерия, приоткрыл то, что под ним располагалось. А располагалось под ним ни что иное, как подземелье. И подземелье это вовсе не пустовало.
По осыпавшимся обломкам здания и торчавшим из земли плитам на поверхность выбирались ма’алаки всех мастей. Испуганные, прикрывающие глаза от дневного света, одетые в лохмотья, химеры осторожно озирались по сторонам, неуверенно продвигаясь к поверхности. Убедившись, что никто их не останавливает, они начали двигаться более уверенно. Кто-то помогал выбираться другим, кто-то бежал наружу, оглядываясь по сторонам, кто-то старался как можно быстрее скрыться среди обломков. Внизу промелькнул силуэт, одетый точь-в-точь как те стражи, что находились на поверхности ранее, однако не успевшие ещё выкарабкаться на поверхность химеры оказались не менее беспощадны, чем обычно бывал Соли, они схватили всё, что подвернулось под руку и в считанные секунды забили несчастного до смерти, после чего в спешке двинулись на поверхность.
Соли, в отличие от рассевшейся на земле и уткнувшейся лицом в колени Веты, молча наблюдал за перемещениями химер, не оставлявшими сомнений — только что был спровоцирован побег заключённых. Заговорил он лишь тогда, когда последние из узников выбрались на свободу: