Грязный болезненно-бледный ба’астид, одетый в лохмотья, испытывал огромное наслаждение, впервые за долгое время ведя беседу с живыми существами. Его глаза никак не могли привыкнуть к полуденному свету, он шёл почти наощупь, однако не переставал при этом радостно повествовать о событиях, предшествовавших его долгому заключению. Меньше всего на свете его волновал тот факт, что у одной из его слушателей на спине располагались чёрные демонические крылья с переплетением серебристых и красных штрихов. Тот факт, что, выбравшись на поверхность, он оказался в разрушенном до основания здании, его разумеется, тоже не интересовал.

Вэ Соли, мельком бросил взгляд на задумчивую, молчавшую весь путь до поверхности Вету, спросил у ба’астида:

— Но оказалось, что на самом деле ничего не получилось. Верно?

— Да. Ничего не получилось. Нет. На самом деле получилось многое. Веракрус (так этого лорда-демонида зовут) как-то смог убедить Легионы в том, что очередная война за святые земли бессмысленна. А ты ведь знаешь этих демонидов! Они даже между собой постоянно воюют. И тут вдруг согласились вернуть священные земли без боя, за мирный договор и горстку уступок от Епархии. Даже не представляю, чего лорду Веракрусу стоила такая лояльность, но его раса его действительно обожает. Интересно, он ещё жив?..

— Не знаю, жив ли он, но, если жив, то его расе повезло. — Искренне согласился Соли.

— Точно, повезло! Достойный правитель. Прошлому мне было так далеко до него… — С грустью произнёс ба’астид.

— Но ты ведь… Прошлый ты ведь тоже старался стать достойным правителем. — Соли поспешил утешить полугепарда.

— Да, прошлый я старался. Старался быть достойным правителем. Старался быть достойным ма’алаки’. А я не хочу. Не хочу быть достойным. Ненавижу достойных. — Ба’астид отвернулся, и, после непродолжительного молчания, продолжил. — Тот, прошлый я, мечтавший стать самым достойным архиереем, который когда-либо правил Епархией, объявил, что священные земли… Что демониды вернут им даже благословлённый Праматерью Кристальный Лес…Что ни к чему начинать очередную святую войну… Его, архиерея, обвинили в ереси и богохульстве. Те ма’алаки’, жизни которых он хотел сохранить, готовы были разорвать его на куски. Его схватили его же слуги, и унесли в подземелье без неба. Его пытали до тех пор, пока он не умер, и тогда в его теле родился я. Я помню всё, всю его жизнь. И ненавижу его жизнь. Его жизнь стоит меньше, чем ничего. Хорошо, что он умер.

Ба’астид улыбнулся во весь рот, продемонстрировав подгнивающие клыки, он закончил свой мрачный рассказ на счастливой ноте. По крайней, мере, он так считал. Соли постарался улыбнуться в ответ. Ба’астид принял его кривой оскал, очень отдалённо напоминавший улыбку, с благодарностью.

Так, непринуждённо беседуя, демон, человек и полуангел шли сквозь свидетельство катастрофических разрушений, ещё сегодня бывшее одним из ключевых мест Калварии. Навстречу им сквозь завалы пробиралась уже знакомая фигура, чьё свечение вокруг головы на данный момент было едва различимо.

Соли приятельски помахал рукой и прокричал:

— Иди к нам, Иессей, ты как раз вовремя!

Иессей приблизился к троице, озираясь по сторонам. Разрушение дикастерия явно не привело его в восторг, но и особой печали по этому поводу он не испытывал. Он недовольно спросил:

— Надо полагать, весь этот бедлам есть ничто иное, как ваших рук дело?

— Оно само сломалось. — Не задумываясь, ответил Соли и перешёл сразу к делу. — Так вот, Иессей, у меня для тебя важное поручение. Присмотри за этим ба’астидом. Главное, следи за тем, чтобы он пореже другим химерам на глаза попадался. Иначе паршиво получится. Для него, по крайней мере.

Собиравшийся сказать нечто очень важное Иессей так и застыл с открытым ртом. Ему определённо требовалось время, чтобы принять столь наглое и фамильярное указание.

Пока Иессей занимался тем, что напоминал сам себе, какие ожидания у него должны быть касательно всевозможных контактов с этой невыносимой парочкой, и в очередной раз за сегодня приводил свою задетую гордость в состояние покоя, Вета с насмешкой обратилась к Соли:

— С чего ты вообще взял, что это порождение ангела станет возиться с… — Вдруг Вета оборвалась на полуслове и удивлённо всмотрелась в глаза Иессея. — Ой, и правда станет возиться.

— Что? Да за кого вы двое меня?.. Уф-ф-ф… — Иессей глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, после чего продолжил своим обычным доброжелательным тоном. — Может быть…

— Не может! — Резко осадила его Вета.