Иессей первым обратился неотличимой от подростка гепардообразной ба’астидке:

— Рад видеть Вас в добром здравии, достопочтимая Танэ’Ба’Сей. Вы всё также молодо выглядите.

— Оставь при себе свои плоские шутки, Иессей, мне сейчас совершенно не до этого. — Раздражённо отмахнулась Жрица Искажений, на всех осколках мира Тетис уступавшая возрастом только двум существам. Она окинула взглядом руины дикастерия. — Это сделала Праматерь? Я почувствовала выплеск её духовной энергии. Трудно такое не заметить. Примчалась так быстро, как только могла, но, кажется, мы всё равно разминулись.

— Кажется, разминулись. — С иронией подтвердил Иессей.

Танэ не обратила внимания на насмешку, она была слишком взволнована. Она задумчиво произнесла:

— Столько времени прошло, а она всё также нас ненавидит. Наверное, мы, её дети, слишком часто разочаровывали Праматерь. Хотя я удивлена, что, увидев, в какой кошмар превратилась страна ма’алаки’ за время её отсутствия, Праматерь не уничтожила всю столицу. Скажи, Иессей, ты успел застать здесь Праматерь? Она была в ярости?

— Конечно, успел, я ведь затем и находился здесь, поблизости, чтобы успеть. И, скажу я тебе, дражайшая Танэ’Ба’Сей, никакой ярости Матерь Искажений не испытывала. Напротив, ей было очень даже весело.

— Неужели? — Удивилась Тане. — Но тогда… Что здесь?

— Может быть, её дети слишком часто разочаровывали её, чтобы её могло заинтересовать уничтожение столицы? — Со всей серьёзностью спросил Иессей.

Танэ задумалась над словами святого. По её юному личику скользнула старческая тень, от взволнованности не осталось и следа. Какое-то время она молчала, опустив взгляд. Наконец, обдумав услышанное и увиденное, она вновь посмотрела на Иессея, собираясь ещё что-то добавить к уже сказанному, однако слова застыли в её горле.

Только теперь, немного успокоившись, Тане заметила того, кто всё время с момента её приземления стоял чуть поодаль, отвернувшись и старательно игнорируя Жрицу Искажений.

Гепардообразная ба’астидка удивлённо окликнула своего потомка-полугепарда:

— Ты ли это, малыш Отто? Как это я сразу тебя не заметила?! Все думали, что ты пропал семь Всеурожаев назад! — Танэ посмотрела в сторону кратера и открывшегося благодаря ему подземелья. — Неужели ты был всё это время там?..

Грязный, тщедушный ба’астид раздражённо повернулся к Жрице Искажений и с неприязнью перебил её:

— Отто’Ба’Викти нет. Не существует. Есть только номер.

Тане приблизилась к потомку и хотела было прикоснуться к его измождённой руке:

— Что ты такое говоришь, Отто? Я так рада…

— Сказал же, что его не существует! — Отто одёрнул руку, его и без того обезображенное длительным заключением лицо исказила гримаса отвращения. — Отто’Ба’Викти умер. Исчез. Испарился. Забудь.

К глазам Танэ подступили слёзы. Она пыталась подобрать подходящие слова, но ей казалось, что никакие слова не могли оказаться подходящими. На её плечо легла тёплая ладонь.

Иессей сочувственно приобнял Танэ, и мягко спросил: