— Я!.. Нет, все мы готовы отдать свои жизни ради этой чести!

Двенадцать ма’алаки’, жадно ловившие каждое слово из разговора их уважаемого приора с новоявленным кумиром, восприняли его последнее заявление не иначе как боевой клич, что и продемонстрировали, как один встав навытяжку, отсалютовав алебардами, излучая сияние благодати.

Впрочем, Вету они вовсе не впечатлили своим заявлением, она безразлично произнесла:

— Ага, удачи.

Соли, в свою очередь, с куда большим энтузиазмом воспринял происходящее, что на самом деле было крайне редким явлением. Как правило, в этой паре именно Вета была склонна выказывать спектр эмоций, она являла собой пламя в противовес Соли, бывшему словно лёд. И теперь человек выразил свои чувства со всей страстью, что со стороны больше походило на… некоторую удовлетворённость:

— А ведь то, что ты с ними сделала, и правда по сути своей красиво…

— Ох, если бы… По моей сути я вообще ничего не сделала, всего лишь перенаправила уже имевшееся. Откуда мне было знать, что имелся такой вот глубоко проросший фанатизм? — Скривилась Вета.

— Фанатизм, значит?.. — Задумался Соли. — Тем более красиво.

— Даже не зна-аю… — Вета уже не была такой безразличной, она вновь обратила внимание на ба’астида, у которого хоть и возникали вопросы из-за разговора прекрасной госпожи с её спутником, но имелось также и понимание того, что право обратиться к объекту обожания необходимо ещё заслужить. Сокрушался полубарс, сокрушались ма’алаки’ за его спиной, однако Вету интересовало далеко не это. — Оу, Соли… Получается, что тебе нравятся мои способности? То есть получа-ается, что ты меня хва-алишь?..

— Тебе показалось. — Мгновенно отреагировал Вэ Соли.

— Х-ха, ни разу не показалось! Хвали меня ещё!!! — Вета переполнилась энтузиазмом.

— Обойдёшься, крылатое недоразумение.

Очарованные Ветой ма’алаки’ были крайне недовольны поведением юноши. Не будь Соли спутником объекта их преклонения, они, возможно, продемонстрировали бы недовольство куда более радикальным способом. Сейчас же стражи попросту высказались:

— Тебе дозволено хвалить прекрасную госпожу, не смей пренебрегать такой честью, паскуда.

— Жалкий отброс пренебрегает волей госпожи…

— Оскорбительное невежество! Возмутительное безрассудство!

Не возникало сомнений во враждебности химер по отношению к человеку, некоторые из них угрожающе демонстрировали алебарды, хоть и очищенные от следов крови активной благодатью, но выглядящие от этого не менее опасно.

Впрочем, Соли это вовсе не смутило. Не то, чтобы юноша полностью был уверен в приведшей его сюда демонице. Соли небезосновательно подозревал, что это крылатое недоразумение шутки ради может приказать своим невольным последователям, скажем, устроить для него вечер пыток с целью послушать комплименты. Или что-то в этом роде. Вполне вероятный исход. Тем не менее образ жизни Соли задолго до попадания в мир Тетис отличался некоторой… специфичностью. Для Вэ Соли такое поведение химер казалось вполне обыденным явлением. Задумавшись о чём-то своём, Соли отрешённо пробормотал:

— Значит, фанатизм, присутствовавший изначально… — Бросив короткий взгляд на Вету и увидев, как та демонстративно разводит руками, Соли с иронией спросил у негодующих химер. — Вы же говорите про ту самую проклятую нечисть, которую собирались уничтожить любой ценой, правильно?

Стыд, сожаление, испуг. Можно сказать, Соли окатил стражей потоком этих отрезвляющих чувств. Никто из ма’алаки’ не забыл своих изначальных намерений, однако все они как один опьянялись новой манией и потому не придавали значения минувшему. Само по себе напоминание о минувших «грехах» не является чем-то выходящим из ряда вон. Если обращено не к фанатикам. Если не противоречит их нынешнему мировосприятию. Если не указывает на шаткость их же веры.