20. «Как сохранить осанку…»

Стали бы вы покупать на 10 миллионов фунтов стерлингов кофе у человека, который одет в шорты? До лета-94 в консервативном Сити думали – никогда!.. Но теперь и здесь появились люди в шортах. Это лишь одна уступка невероятно жаркому лету. Во всём остальном оно, кажется, оставило лондонцев невозмутимыми. Они спокойны, когда толпятся на летних распродажах, не жалуются на духоту в поездах, метро, в автобусах. Их не выводят из себя забастовки железнодорожников. Мало ли других проблем?

Недавно британцы принялись подсчитывать, во что обходится им правительство. Оно оказалось самым дорогим и самым многочисленным за всю историю страны. Число министров дошло до 107 и никогда ещё не было выше. Количество автомобилей, обслуживающих их, – 193. Машины, правда, возят не только сегодняшних, но и вчерашних министров. Бывшим, кроме этой льготы, нынешний премьер Мейджор разрешил оплачивать представительские расходы, исходя из «их особого положения в обществе».

Находящихся же у власти опекали на каждом шагу. Им выделяли за счёт казны прекрасные квартиры, причём вблизи от правительственных учреждений, чтобы они могли незамедлительно пешком прибывать на заседания, а также в свои кабинеты. Так для чего им столько автомобилей?

Парламент также оказался под огнём критики. Выяснилось, что 640 парламентариев имеют по 30 тысяч фунтов в год каждый и ещё по 40 тысяч – на содержание штата помощников, секретарей и т. п. Подтвердилось, что в парламенте берут взятки. Два журналиста из «Санди таймс» сумели вручить по тысяче фунтов стерлингов двум депутатам, согласившимся задать премьер-министру на парламентских дебатах пару щекотливых вопросов. На следующий день после дебатов газета предала дело огласке. Что примечательно: оба попавшихся оказались консерваторами.

Однако утверждать, будто это обстоятельство сильно подпортило репутацию правящей партии, было бы преувеличением. Консерваторы умеют «сохранять лицо» или, как говорят здесь, «сохранять осанку». Проиграли выборы в Европарламент? Да, проиграли, признал лидер тори Норман Фаулер, получили на 14 мест меньше, чем пять лет назад. Но считать этот результат позорным, по его мнению, смешно. Наоборот. Партия продемонстрировала единство. Сам он ушёл в отставку, но объявил о ней задолго до результатов выборов, что дало ему возможность остаться в политике. К тому же тори вообще имеют привычку уходить с постов, пробыв на них лишь полсрока.

Мейджор тоже умел «сохранять осанку». Сколько раз его называли «серым премьером», даже прямо сказали в парламенте, что он должен уйти. А он сделал сенсационный шаг на встрече западноевропейских лидеров на острове Корфу – наложил вето на избрание премьер-министра Бельгии Жан-Люка Деана президентом Европейской комиссии. Тут же авторитет его в глазах англичан вырос, как никогда. Ведь он напомнил континенту – в первую очередь Германии, – что Великобритания вполне независима в рамках Евросоюза и с ней по-прежнему придётся считаться… Этим ходом Мейджор переиграл не только европейцев, но и собственно лейбористов, которые после смерти прежнего лидера и выборов набирали очки. Так что стоит подумать, так ли уж сер Мейджор?

Несколько раньше англичан всколыхнуло было выступление наиболее незаурядного члена кабинета тори Уильяма Волдгрейва, который открыто заявил, что министры могут время от времени не говорить правды в стенах парламента. Важно лишь, чтобы они осознавали, что это позволительно только при особых обстоятельствах… Публика буквально вцепилась в Уильяма. Газеты сообщили, что в Вестминстере появилась тень Маккиавелли времён Ренессанса, когда ложь и политика были одно и то же. Суть полемики касалась секретности. Скандал был недолгим: сошлись на том, что общество должно чётко определить, почему существует секретность, и установить её рамки. Признали также, что всякий политик должен иметь возможность и право поддерживать свой статус и защищать репутацию. Иначе говоря, это нормально, если его утверждения меняются в зависимости от того, что диктуют обстоятельства и ситуация. Опять же, скептики!

Да, вероятно, это так. Когда политик лишает себя такого маневра с публикой, он обречён. Вспомним, что случилось с Гайдаром в России? Он не врал, не обещал. И, с одной стороны, двинул реформы, а с другой – восстановил всех против себя. А всё потому, что, видимо, с детства учился глупой привычке – не врать…

В политике, как полагают в Англии, когда говорить правду нельзя, решающую роль играет искусство не говорить неправды, а именно, найти приемлемую форму, позволяющую сохранить хорошую мину при любых обстоятельствах. Англичане чрезвычайно высоко ценят подобное искусство, о чём свидетельствуют опросы. И не только, когда речь идёт о местных политиках. Скажем, здесь одобрили действия Ельцина, пригласившего британскую королеву в Россию с первым официальным визитом. Да, в Англии знали, что именно Ельцин, будучи первым секретарём обкома партии в Свердловске, не смог противодействовать сносу дома, где была расстреляна родственная британской короне царская семья. Ельцин уверил, что это не являлось его решением. Это было требование Москвы, которое он должен был тогда выполнить. Приглашение же тут рассматривалось как знак раскаяния…

Всякий раз, когда руководитель бывшей советской республики оказывается за рубежом, он должен думать, как сохранить лицо, то есть добиться помощи, не прося её. Лучше всего это удалось в Лондоне казахстанскому президенту. Во время его официального визита открывали Торговый дом Казахстана. Презентацию устроили в самом дорогом и престижном отеле «Дорчестер», где номер стоит тысячу фунтов в сутки. Гостиница эта – место крупных сделок и важных встреч очень богатых бизнесменов. Актёров. И на фоне роскошного интерьера президент Казахстана гордо произнёс: «Мы не просим ни у кого помощи; мы приглашаем к сотрудничеству того, кто хочет заработать». В Англии это поняли, потому что это она занимала третье место по объёму торговли с Казахстаном среди всех стран западного мира. Англичане оценили такой ход. Здесь, в стенах «Дорчестера», британская сторона с ходу заявила, что весьма недовольна третьим место и готова занять первое…

Кстати, о «Дорчестере». Вообще-то стены этого отеля чаще закрыты для глаз широкой публики. Тут происходят встречи, при которых не нужны свидетели, но и тайные свидания, когда пуще всего боятся прессы. Но время от времени именно надёжный «Дорчестер» становился местом скандалов. Не так давно тайная пассия высшего чина британской армии – начальника генштаба, маршала авиации – продала их любовную историю журналистам. Продала сама, безо всякого давления прессы. Когда лондонские ведущие газеты вышли с фотографией сэра Питера и Бенвениды (так назвалась девица), целующихся после обеда в одном из ресторанов «Дорчестера», маршал на следующий день подал в отставку. В его письме были слова: «В сложившихся обстоятельствах я не считаю возможным продолжать службу». Обстоятельства в самом деле оказались катастрофическими для него, отца четырёх детей и одного из учредителей «Морального кодекса британской армии», где особо говорится о прелюбодеянии как унижающем честь британского воина… Опрос же общественного мнения показал: репутация маршала ничуть не пострадала, ибо публика полагала, что маршал пал жертвой коварной женщины. И в результате его рейтинг… подскочил вверх аж на 20 пунктов. В то же время десятиминутное интервью телепрограммы «Доброе утро» с Бенвенидой, наоборот, до предела понизило её рейтинг. Но ведь с публикой можно и поспорить. Скажем, сэра Питера, нарушившего кодекс военнослужащего, публично не терзали. Бенвенида же принуждена была отвечать на такие вопросы, которые и задавать неудобно: например, почему она спала сразу с двумя мужчинами, почему продала историю с маршалом газетчикам и т. п. Она отвечала, что это был чрезвычайно запутанный период жизни всех троих: что бывший её супруг – алкоголик и грозил поломать ей жизнь, так как к нему попали письма сэра Питера ей, и он грозил передать их журналистам. Тут Бенвенида резонно решила: если этому суждено случиться, так лучше сделать это самой и заработать 200 тысяч фунтов (что и произошло). Может быть, ответы её были убедительны. Но публика отвернулась от Бенвениды, сказавшей правду.

21. Что означают мосты в Англии