Эх! Таки забыл подключиться к Миру Департамента.
А весёленький был в Мире кабинетик у капитана. Светлый, расчерченный солнечными лучами.
За полосками жалюзи парили контрфорсы Трибуны и купол Медины из Чикаго 50-х прошлого века. Кипы папок, того и гляди, готовы были обрушиться со столов на коробки с вещдоками. Беспомощно болталась на пружине и гудела трубка дискового телефона.
Вот здесь, вместо убогой тумбочки, пыжился милнеровский несгораемый сейф, а головой всё время приходилось задевать цепочку люстры-вентилятора.
В общем, всё - как в лучших двухмерных детективах столетней давности.
Сейчас же, без Мира...
Это всего лишь пустотелый ящик с жиденькой подсветкой, с видеокамерами да трубками стереопанелей по периметру. Примитивный стол и пара стульев.
Ну да! И симуляционное кресло капитана. Единственное, за что можно зацепиться глазу.
Высокая, очень худая фигура Салеха вышагивает по бетону, будто по воде, высоко поднимая ноги.
Узловатые пальцы живут своей жизнью, то оправляя форменную юбку, тесную даже для таких узких бёдер, то поднимаясь к потёртому, давно вышедшему из моды, корпусу очков.
За тусклым визором быстро-быстро катаются из стороны в сторону выпуклые белки глаз, считывая текст с виртуального экрана. Вот они замирают на мгновение, устремляются сквозь повисшие в воздухе буквы и придирчиво фиксируются на единственном пятне на противоположной стене.
Это маленькое зеркальце в простой оправе.
Капитан кокетливо поправляет гирлянду бус в вырезе кителя, убирает выбившуюся ультрамариновую прядь под фуражку и задевает локтем какую-то невидимую мне вещь. Нечто, похожее на лист бумаги, который тут же падает, порхая и не желая даваться в руки начальнику.
При этом аистиные ноги Салеха в чулках и мягких домашних тапочках спотыкаются о другой, столь же нематериальный, предмет. Капитан сердито отпинывает это новое недоразумение, едва ли сознавая, что ловит и пинает пустоту.
Раздосадованный, он отдувается, принимает озабоченный вид и обращается ко мне так, будто вовсе и не любезничал с полчаса назад.
— Хорошо, лейтенант. Отправляйтесь к Комиссару. Он вас ждёт.
Секунду... постойте! Получаю новое распоряжение.
Отставить!
Поднимитесь, Зайд, сразу к полковнику Штраубе, на 82-й. Выполняйте.
Хм... К полковнику, на 82-й? Кажется, я был прав насчёт хорошенькой заварушки, клянусьёмкостью своего биографенового импланта!
***
Макс, доложи обо мне полковнику Штраубе.
Занят?
Ясно. Подождать, так подождать...
Жарковато здесь, на верхних этажах.
Помню, где-то был кулер с водой...
А! Вижу. Как раз у решётки, за которой нагретый серверами Департамента воздух вращает лопасти электрогенераторов.
Вот и отлично. Лёгкий ветерок, пусть даже сухой и горячий, мне не помешает.
А это кто тут на водопое?
Белобрысый мозгляк Хассе, во плоти?
Да наше бунгало просто кишит реальными людьми, как тараканами! Разве сегодня Очная Ассамблея?
Чего он-то здесь забыл?
Снова напрашивается на урок, молокосос конопатый?
— Л-лейтенант Хэйс! Ч-честь имею! Прошу, п-примите, пожалуйста, мои п-поздравления с очередным успешным расследованием!
Ой, вы, к-кажется, не подк-ключены к Миру Департамента?
Вы стоите... п-прямо в кашпо с фикусом...
Простите, лейтенант, я не х-хотел... гы...
П-простите!
Я х-хотел, хотел ск-казать... в-вы... вы в великолепной форме, л-лейтенант Хэйс! Говорят, на Островах п-появился невероятно эффективный миостимулятор. Всего полтора-д-два часа и, не п-пошевелив пальцем, становишься обладателем г-груды мышц, как у У-у-усейна Болта из Олимпийских Миров. У в-вас, случайно, не такой на т-тестировании?
Вот же подхалим худосочный!
В кашпо я стою. С фикусом!
Ещё позволяет себе хихикать, мямля! Забыл, что перед ним Принимающий Покаяние и старший по рангу?!
Смирно, младший лейтенант Берг, когда обращаетесь к старшему по званию!
Соблюдайте субординацию и примите к сведению, что будете оштрафованы на восемь с половиной тысяч криптобаллов за явное обозначение моего мужского естества и, предположительное сексуальное домогательство!
— Л-л-л-лейтенант Х-хэйс! Вы-в-вы ш-шутите?
П-послушайте, я вовсе не х-хотел...
Простите, ст-тарший л-лейтенант Хэйс! Я даже не думал, клянусь! Я в-вовсе... Простите м-м-м-меня!
Эк перепугался, недотёпа! Оттопыренные уши рдеют, как помидоры, а кончик носа белее зубов. Так ловко его поддеть мне ещё не удавалось! Ха!
Фамильярничать вздумал, прыщ Кающийся!
А обязан каяться. Вот и пусть... кается.
Отставить, лейтенант Берг!..
— Лейтенант Хэйс, вас просят к полковнику Штраубе.
***