— Ну, так на то он и дурной, шо умному человеку о нем думать не пристало.

— Вы что же, не верите снам? — Глаза корсиканца удивленно распахнулись, в них впервые с начала беседы появился живой интерес.

— Да вы шо, мой генерал, я и газетам верю. Так красиво брешут — как не поверить? Главное только в голову не брать.

— Это глупо, лейтенант. История знает великое множеств вещих снов, главное, уметь понять их смысл, а не отмахиваться от знаков, которые в изобилии посылает Провидение.

— Точно, сглупил, ваше превосходительство. Вот мне намедни сон приснился: иду это я, значит, по дороге, вдруг слышу, позади цокот. Оглядываюсь — карета. — Сергей перешел на громкий шепот и даже зачем-то огляделся по сторонам. — Тащит ее четверка вороных коней. Ну, прямо не кони, а чистый антрацит[48]. Рядом с каретой бежит огромный черный охотничий пес. Глаза так и сияют, в пасти клыки, шо те персидские кинжалы.

— Ну-ну? — заинтересовался Наполеон.

— Так я и рассказываю. На козлах, в черном-черном плаще, эфиопский кучер, как есть, отдельно от головы.

А сама карета вся из костей, по углам сверху вместо фонарей четыре человеческих черепа челюстями чавкают.

— О?!

— Подъезжает ко мне эта карета, дверца открывается… — Лис наклонился к окошку кареты, — а там дама. Вся будто в трауре. И говорит так умильно-умильно: «Садись, путник, я тебя подвезу». И так хитренько: «Куда скорее путешествие твое закончится». А я только гляжу — за этой дамой в карете пассажиров тьма-тьмущая: у кого язык на плечо, кто без головы, у некоторых веревка на шее или дыра в груди. Я ей: «Мерси, мадам, я уж так, пешкодралом как-нибудь».

— А она?

— А что она, я так и не узнал: труба зорю начала выводить.

— Да, — покачал головой Бонапарт, — недоброе предзнаменование.

— Вот и я о том. Как вы сказали, так я сразу дотумкал — недоброе. Смысл-то ясен.

— И какой же?

— Ну как это какой? Нельзя давать безголовым права на управление транспортом. Надо регламентировать пассажирские перевозки, в одну карету не более четырех человек, а то ведь развалится, перекроет движение. И собак нужно выгуливать в наморднике и на поводке.

Наполеон расхохотался:

— Хитрец! Признайся, ты ведь не видел этого сна?

— Ну я или кто другой, в целом какая разница?

— Послушайте, Рейнар, — генерал прервал смех, — дневной привал у нас в Амбуазе, я слышал, там живет известный прорицатель Кажюс. Говорят, что он не шарлатан. Еще говорят, что он ездил в Париж по личному приглашению Робеспьера лет примерно восемь назад, когда тот еще был в полной силе. И якобы сказал тому, что видит его голову отделенной от тела. Будто бы именно потому Робеспьер и начал лютовать и казнить всех, кто находился рядом, что в каждом подозревал своего будущего убийцу.