— Мне нужен совет.

Совет? Он пришел за советом? А она-то надеялась, что он хотел сказать, что пришел, чтобы забрать ее в Алусию и там жениться на ней. Или, по крайней мере, чтобы увезти ее на приватную экскурсию по Кенсингтонскому дворцу. Сам факт, что ты старая дева ближе к тридцати, не означает, что ты перестаешь питать какие-то романтические надежды. А желание принца спросить совета явно было не из области этих фантазий.

— Ясно. К сожалению, мой отец уже отправился почивать.

— Ваш отец… мне нужен не его совет, Элиза. А ваш.

И тут же ее надежды в мгновение ока ожили вновь. Она зарделась. Элиза считала себя особой практичной, однако и она не знала, как поступить в подобной ситуации.

— Вы хотите моего совета?

— Если вы позволите.

Этот человек мог испросить совета у величайших умов государства, но тем не менее он сейчас стоит на пороге ее дома и просит ее совета. Совета, которого, как она вынуждена признать, ранее он выслушать не захотел. Она продолжала смотреть на него, пытаясь осознать услышанное.

— Но почему?

Он прошелся взглядом по ее фигуре, задержавшись на груди, а потом на талии.

— Я полагаю, что могу доверять вашей прозорливости. И я полагаю, что вы принципиально не станете говорить то, что, по вашему мнению, мне хотелось бы услышать.

Элиза не смогла сдержать улыбку. Наверное, она должна была бы сказать ему, что его предположения ошибочны и что она обязательно поведает Холлис с Каролиной о каждом сказанном им слове. Или о том, что она не настолько бесстыдна или самоуверенна, чтобы подбирать слова, звучащие более приятно, чем ее истинные мысли. Но потом она взглянула мимо него на охрану и стоящую на улице карету.

— Они поедут дальше и заедут за мной через полчаса, если вы согласитесь принять меня. Мы не станем привлекать внимания к вашему дому. Я не отниму у вас много времени.

«Уже слишком поздно», — подумала Элиза, и все на площади наверняка успели заметить величественную карету. И тем не менее она, наверное, живет во сне — принц Себастьян действительно спрашивает ее, не соблаговолит ли она принять его. От этой мысли ее бросало в жар, охватывало возбуждение и немного подташнивало.

— Моя сестра с подругой пришли на обед.

— Всего несколько минут, прошу вас, — взмолился принц, и вид у него был такой, как будто он боялся, что она не дарует ему даже этой малости.

Как она может отказать ему? Она не хочет ему отказывать. Откровенно говоря, теперь она воспрянула духом и ей очень хотелось, чтобы он вошел в дом, хотя бы для того, чтобы прошествовать с ним перед Холлис с Каролиной. Поэтому она распахнула дверь пошире и пригласила:

— Прошу, проходите.

Принц обернулся и кивнул своим людям. Они сразу ретировались: двое запрыгнули в карету, которая тут же тронулась с места. Она вошла в дом, прижалась к стене, давая ему пройти. Он остановился посреди прихожей, чтобы снять пальто и перекинул его через руку. Под пальто на нем были одежды по алусианской моде — длинный жилет и еще более длинный сюртук. На груди у принца красовался бант, а в центре — что-то наподобие креста из золота с бриллиантами.

Она повернулась, намереваясь пригласить его в гостиную, но Холлис с Каролиной уже стояли в прихожей и в изумлении таращились на него. И обе безмолвствовали. Первой пришла в себя Каролина, замерла в идеальном реверансе и дернула Холлис за платье, чтобы та последовала ее примеру.