— Не просто, — вдруг хватаюсь за озарение: первое предельно чёткое воспоминание. — Там был цветок. Серебряный.
— Что за цветок? — спрашивает Аристарх каким-то упавшим голосом. А Глеб нервно кусает губы.
— По-моему, лилия.
— Лотос, — подсказывает муж загробным тоном.
— Точно! — сейчас я вижу перед собой тот прямоугольник предельно чётко, каждый штрих изящного рисунка. — Серебряный лотос! — радостно восклицаю я.
Только вот мужчины мрачнеют и переглядываются почти испуганно…
Глава 8. Цветение лотоса
Радость мгновенно сползает, и я спрашиваю, внутренне холодея:
— Этот цветок… он что-то значит?
— Это логотип одного клуба, — говорит не очень радостно Аристрах.
— И, я полагаю, не того клуба, где развлекается молодежь?
— Не того, — соглашается муж. — Ты же специалист по коммуникациям, должна знать об элитных английских клубах, где собираются исключительно джентльмены.
Киваю:
— Да, имею представление. В прошлом году на политологии мы изучали их. Я писала небольшое эссе о Бильдербергском клубе[1].
— Какая ты у меня умница! — в голосе Аристарха слышен искренний восторг. — Вот «Серебряный лотос» — что-то наподобие. Только если в западных клубах заседает действительно элита. То у нас — всякие нувориши и бывшие братки.
— Ты тоже в этом клубе? — догадываюсь я.
— И да, и нет, — признаётся со вздохом. — Всё ещё числюсь неофитом. Но, кажется, меня готовы посвятить и ввести в первую ложу.
— Значит, кто-то из моих родителей состоял в «Серебряном лотосе»? — озвучиваю догадку.
— Состоять мог только отец, — вступает в разговор Глеб. — Женщин туда не допускают.