Его, наконец, заметили.

– Как вы сюда попали? – спросил пожилой дядька со слуховым аппаратом в правом ухе, невероятно напоминавший Стаса-пиротехника, который продал ему револьвер: – Немедленно выйдете!

Вадик поднялся с колен. Старик тоже. Однако последнему это далось нелегко: бедняга долго и мучительно разгибал неповоротливую спину остеохондрозника, при этом его мужественное, умное лицо давало исчерпывающее представление о той бессмысленной борьбе, которую он вел в течении нескольких десятилетий с проклятием человеческого рода, благополучно пережившим каторги, ссылки и лагеря, – радикулитом. Вадим попытался, было, ему помочь, но дед не подпустил к себе – больно ткнул пальцем в его живот и погрозил кулаком.

– Это Август Яола? – Вадим вытаращил глаза на размазанного мужика.

– Это он, – подтвердил дед. – А вы кто?

– А я Полицай, – ответил Вадик.

– Ну, тогда другое дело, – смягчился старик. – Добро пожаловать на персональную выставку милого Августа! Хи-хи-хи-хи!! – Внезапно его лицо исказила гримаса, он прекратил издавать глумливые смешки, согнулся и схватился за поясницу.

– Кто убил Августа Яолу? – спросил Вадим.

– Я не убивал. – Дед страдальчески вздрогнул. – Я уже стар для таких подвигов. – Припадая на одну ногу, он прошелся по кругу: – Сейчас здесь будут фараоны, берегитесь!

– Я не надолго. Только один вопрос: как это произошло?

– Элементарно. Работал профессионал. Пистолет-автомат с глушаком – полагаю, немецкий – Вальтер. Идеальный случай: беззвучно, преднамеренно, наверняка, – все выстрелы легли в яблочко, – дед показал на голову несчастного музыканта. Погладив больную спину, он подрулил к форточке: – Окно открыто. Сквозняк. Август Яола перед каждым выступлением любил покурить возле этого окна: открывал форточку, доставал марихуану… Вечно он высовывался, куда не надо. Наркотики были его второй музой. Первой была музыка. Третьей – бабы. Он был страстной натурой, убийца это знал. Подойдите сюда! – Старику удалось-таки разогнуться во весь рост, он пригласил Вадима к окну: – Подойдите, Полицай, не бойтесь – молния дважды в одно место не бьет.

Вадим приблизился к роковой форточке.

– Вы видите? – Дед смотрел на дом, расположенный напротив собора: – Смотрите!… Видите?

– Вижу.

Прямо напротив разместился трехэтажный домик с удобной фигурной крышей – прекрасная позиция для киллера, просто под заказ.

– А теперь выметайтесь, – попросил старик. – Я жду криминалистов. Чем глубже вы начнете копать, тем глубже увязните в дерьме, Полицай. Взгляните на свою руку, на что она похожа?

Вадим уставился на забинтованную руку, она была вся залита кетчупом, с нее стекала красная вязкая жижа. Должно быть, не следовало трогать башку Августа Яолы.

– Напрасно вы влезли в эту грязь, – продолжал дед. – Но если уж оказались в дерьме, надо хотя бы уважать дерьмовые обычаи, сынок. За земле бесчисленное количество стерильных мест, дожидающихся молодых, энергичных людей. Шли бы, пока целы, по делам, жили б на удовольствие своей девушке. А вы сюда, в кровищу! К чему это пижонство? Вы славный малый, Полицай, это видно даже не укуренным глазом, а носитесь с сорок пятыми пистонами как ребенок! Без шаров хотите остаться? Брюхо выпотрошить? Или вас не предупреждали? Кому вы нужны в дерьме без яиц? Папе? Бабе? Вот, вы впутались в грязь, хорошо. – Он показал на кетчуп в изголовье Августа Яолы, от которого Вадика уже тошнило. – Солидный, деловой мальчик. А кто вы теперь? Никто! Мокрое место! Короче, выметайтесь, пока здесь не появились фараоны. Я вас знать не желаю. Или еще что-то интересует?

– У Августа Яолы были враги? – спросил Вадим.

– Тьма! – воскликнул дед: – Практически все, кого знал Август Яола! Вы курите марихуану?